На Фонтанке водку пил… (сборник) - стр. 52
В случае с «Розой и крестом» появлялся хороший повод взять у Кочергина реванш: их то скрытая, то явная конфронтация с Кувариным длится, по-моему, по сей день и не имеет шансов окончиться при жизни.
Но главной причиной атаки на «Розу и крест», на тот момент частично поддержанной директором, было, кажется, исторически сложившееся, корневое и в общем естественное нежелание русского мастерового делать лишнюю работу.
– Вы же договаривались, что спектакль ничего не будет стоить, – сказал Куварин, не глядя на меня.
И тут произошло чудо.
– То есть как это спектакль ничего не будет стоить? – грозно переспросил Гога, глядя поочередно то на директора, то на завпоста. – Кто это вам сказал?..
В некотором замешательстве, однако и не без твердости в теноре Суханов ответил:
– Это мне сказали вы, Георгий Александрович.
– И мне, – подтвердил Куварин.
Но Товстоногов не дал им опомниться.
– Да, – страстно сказал он, – мы договорились, что не покупаем ничего нового!.. Но это вовсе не значит, что ничего не будет сделано!.. Разве вы не понимаете, что придет зритель, и нужно ему показать СПЭК-ТАКЛЬ, а не халтуру!.. Если у Кочергина есть десять позиций, это значит, что он отнесся к делу всерьез!.. А если он отнесся всерьез, значит, и мы должны подойти серьезно и эти десять позиций ему дать!..
Гога молотил их железной логикой, и ему не потребовалось дополнительных аргументов. На моих глазах с Кувариным и Сухановым происходило чудо преображения, и они принялись кивать ему в такт.
– Ну да, – сказал Куварин, – работу мы сделаем. Ведь она будет засчитана как спектакль?..
– Разумеется, – удовлетворенно подтвердил Товстоногов и добавил: – Ведь если бы цеха не делали этого, они должны были бы делать что-то другое!..
– Конечно! – сказал Суханов.
– Вот видите, – сказал Гога, и действительно все увидели всё гораздо яснее и как бы заново…
Оказалось, что у Володи даже есть наготове отличный план.
– Я думаю так, – сказал он, – двадцать пятого октября на Малой сцене пройдет последний спектакль, после чего мы разбираем старый станок и делаем новый, для «Розы и креста». А когда театр вернется из Венгрии, можно будет уже до самого выпуска репетировать на новом станке.
Видя, что сопротивление полностью подавлено, Гога сменил тон и доверительно сказал директору:
– В министерстве как раз хвалят нас за то, что к блоковскому юбилею у театра будет свой спектакль.
– С кем вы говорили? – заинтересованно спросил Суханов.
– Только вот стол, – озабоченно сказал Куварин.
– Ну, что же? – живо переспросил его Товстоногов.
– Свободен стол только из «Цены», – задумчиво продолжал Володя. – Но на нем же нужно лежать, – и впервые за всю сцену посмотрел на меня.