На далеких окраинах. Погоня за наживой - стр. 102
Перлович, подхватив под мышки бесчувственную Марфу Васильевну, оттащил ее немного в сторону, где не было так пыльно и у самой стены зеленела довольно густая трава, и усадил ее, придерживая руками эту хорошенькую головку с растрепавшимися волосами, с закрытыми глазами, с нижней губою, хотя и отвисшей весьма некрасиво книзу, но зато открывшей ряд ровных белых зубов, судорожно стиснутых, едва пропускавших чуть заметное дыхание. Перлович вспомнил, что надо расстегнуть шнурки платья, – сунулся, стал шарить руками, шарил довольно усердно, но заметил, что его предупредили: платье было уже расстегнуто, и амазонка сползала вниз. Перлович запутался в бесчисленных шнурках и тесемках, сгруппировавшихся у пояса, наколол пальцы на какую-то скрытую булавку и ограничился тем, что тщательно принялся исследовать, насколько сильно бьется еще сердце Марфы Васильевны.
Красавица вдруг открыла глаза. Перлович быстро отдернул руку. Она, казалось, только сию минуту узнала его. Она изумилась.
– Вы как здесь?..
Марфа Васильевна быстро отодвинулась и хотела встать, но запуталась. Перлович помог ей подняться на ноги.
– Я… случайно… – бормотал он, сильно смущенный этим вопросом. – Вижу: скачете… Тут Юсуп, доктор тоже. Что случилось?
Марфа Васильевна все вспомнила и сообразила.
– Скорей, скорей в город, – произнесла она, – там на Беш-Агаче шайка барантачей… Они сейчас за нами…
Перлович понял и струсил. Он смекнул, в чем дело, и даже задрожал весь, как вспомнил, что они несколько минут потеряли даром, вот-вот могут показаться барантачи, покончившие уже, конечно, с теми, кто остался сзади… Доктор ускакал, Марфа Васильевна здесь, Батогова и Брилло нет, – они там: они, значит, оба погибли!
В городе, на старом кокандском дворе, длинными рядами стояли в коновязях казачьи лошади. Два часовых-казака лениво бродили у ворот с обнаженными шашками, по двору шлялись полусонные фигуры, в одном углу казак раздувал походный самоварчик, на плоскую крышу взобрался по лестнице трубач, прищурился на солнце, потянулся, подул свой рожок и приставил его к губам: он собирался проиграть сигнал к водопою.
Оба часовых едва успели отскочить и чуть не попали под ноги наскакавших лошадей. На двор влетела Марфа Васильевна, за нею следом Перлович.
– Седлать! – пронзительно крикнула наездница, и крикнула так, что все лошади шарахнулись и заметались на своих арканах, а во всех окнах показались озадаченные полупроснувшиеся рожи.
– Марфа Васильевна, они вас не послушают, – уговаривал ее Перлович. – Дежурный где? – начал он кричать в свою очередь. – Сотенный командир где? Голубчик, – обратился он к казаку, подбежавшему было к забору, но, заметив прибывших, принявшему иную, более приличную позу. – Послушай, голубчик, сотенный ваш где?..