Мюссера. Сборник рассказов - стр. 32
Она зашла в комнату так же осторожно, как пробиралась до этого по коридору, в опасении спугнуть беглянку и вынудить её сделать ещё какую-нибудь глупость: выброситься, к примеру, из окна или умереть прямо здесь, в небольшой комнате с высокими потолками и кроватью-полторашкой из светлого дерева.
По-прежнему стараясь не шуметь, тётя Жуна встала на пороге и негромко обратилась к закрытому камину.
– Эля, вылезай. Я знаю, что ты здесь. Давай без глупостей, ладно?
Но городская девочка и не думала совершать глупостей, ведь она уже смирилась с предстоящим позором, да и бабушку Маню было жалко. Очень уж она нервничала.
И городская девочка принялась вылезать из камина.
Интересно, как можно вылезти из узкого пространства камина, если ты сидишь в нём на корточках, да ещё и лицом к его задней стенке?
– Говорю ей, – рассказывает тётя Жуна, – спокойно так говорю, чтобы не напугать: «Эля, вылезай, я знаю, что ты в камине». И жду. Думаю, если что захочет сделать – я буду наготове. Но она не стала ничего делать, даже не заставила меня повторить дважды, сразу начала вылезать. Но как? Сначала с грохотом откинулась в сторону дверка. Потом показалась Элина попа. Потом посыпались газеты, а я даже успела подумать, откуда тут они, и решила, что надо бы прибраться в камине. А следом уже и она вывалилась.
Здесь тётя Жуна, как правило, повышает голос, и рассказ начинает прерываться смехом.
– Вся в саже, начиная от лица и заканчивая новой кофтой моей Нателы, которую я буквально утром надела на неё. Испугалась, чтобы не простыла, ветер что-то был с утра, дай, думаю, надену кофту, мало ли что. Вылезла и встала с опущенной головой. А я ей говорю строго так: «Идём вниз». А сама еле сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться. Только крикнула маме, что нашла её.
Тётя Жуна, конечно же, отложила визит в больницу, поскольку и апельсинов не было, и мамалыга и бульон успели безнадёжно остыть, и занялась приготовлением семейного обеда. А бабушка Маня сначала горячо отругала продолжавшую угрюмо молчать городскую девочку, а потом стала выпытывать, кому она отдала апельсины.
– Никому, – буркнула вымытая и переодетая в чистое городская девочка.
– А куда они делись? – продолжила допрос бабушка Маня.
– Съела, – опустив голову до максимальных пределов, пробормотала городская девочка.
– Съела? Что, все? – изумилась бабушка Маня.
– Угу, – промычала городская девочка.
– А шкорки куда выбросила? – продолжила допытываться бабушка Маня, не поверившая ни единому слову внучки. Как же, съела, сволочь маленькая! Наверняка соседским детям раздала!