Мыльная (космо)опера - стр. 28
Вволю наглядевшись на себя, любимую, я перевела взгляд на шкафчик, внутри которого надеялась найти хотя бы заплесневелый сухарик. И несказанно обрадовалась, когда увидела металлическую баночку с изображением куриного окорочка. Открыла её и осторожно принюхалась. Я не ошиблась: это и вправду был куриный паштет. К консервной банке предусмотрительно прилагалась ложечка размером с обычную чайную.
Взгромоздившись на высокий табурет, больше похожий на удлинённый металлический ящик для стеклянной тары, я принялась с удовольствием уплетать паштет. Я была такой голодной, что едва пережёвывала нежное мясо и не чувствовала его вкуса. Глотала и думала о том, как пойду сейчас в душ, а потом улягусь в постель. Мысли же об убиенном мыловаре и ограблении его загородного дома больше не тревожили меня.
Паштет, хотя его было немного в баночке, оказался довольно калорийным и питательным. По крайней мере, я почувствовала себя сытой. И – умиротворённой.
Спать! Немедленно спать, – с этой мыслью я слезла с табурета, как вдруг из угла раздался какой-то низкий гудящий звук.
Только сейчас я обратила внимание на некий агрегат – точь-в-точь такой же, как в рабочем кабинете Магистра.
Агрегат погудел ещё немного, потом что-то внутри него щёлкнуло, и в следующую минуту над его поверхностью начали появляться изображения письменных знаков. Они были похожи на надписи на неоновых вывесках, только выглядели более невесомо, воздушно. Я догадалась, что это была голограмма некоего послания. Его строки возникали одна за другой постепенно, в определённом ритме.
Приглядевшись к ним, я прочла следующее:
«Многоуважаемая госпожа Мия!
Учёный Совет Гильдии мыловаров Гортины выражает Вам свои соболезнования в связи с трагической смертью Великого магистра господина Саунони. Для обсуждения формальностей ждём Вас завтра к полудню во Дворце Гильдии».
Сухой, деловой стиль письма вызвал у меня тревожные мысли. По своему опыту я знала, что «обсуждение формальностей» обычно заканчивается чем-то неприятным. Например, строгим выговором, понижением зарплаты или даже увольнением. Но, какой бы сюрприз ни приготовили для меня коллеги-мыловары, этого было не избежать.
Голограмма письма распалась на фрагменты, а потом исчезла без следа, точно растворилась в воздухе, и на кухне снова воцарилась тишина.
«Хоть бы не проспать свою первую в этом мире деловую встречу», – подумала я и отправилась спать.
17. Глава 16
За ночь, которую я, кстати, проспала как убитая, погода на Гортине резко изменилась. Температура упала: это я поняла, когда, откинув лёгкое, как пух, тёплое одеяло, выбралась из постели. Вместо ощущения утренней бодрости меня всю, до самых костей, пробрало от ледяного холода. Я поёжилась, встала с кровати и, завернувшись в одеяло, прошлёпала к окну.