Мы не говорили об этом, мама - стр. 6
Мне шестнадцать, и я влюблена. И это по-прежнему не секрет. Мама знает все – абсолютно все! – и даже помогает мне писать ему сообщения в особо затруднительных случаях.
Спустя полгода это становится проблемой. Мама считает, что это не тот молодой человек, который мне нужен. Она говорит, что он самовлюбленный позер, который не испытывает ко мне настоящих чувств. На все мои доводы мама отвечает, что все его сообщения говорят именно об этом. Она убеждает меня с ним расстаться – и я следую ее совету, ведь мама умнее, ведь маме виднее. Но ночью я горько плачу и клянусь себе, что о следующих моих отношениях я постараюсь ей не рассказывать ничего.
Мы не говорим о нем. Точнее, мама периодически пытается поднять эту тему, но мне слишком больно, и я предпочитаю молчать. Отчаявшись вывести меня из моего упорного молчания, мама затевает скандал. Она припоминает мне, что я в свои шестнадцать лет безо всякого стыда лежала с молодым человеком в обнимку на диване.
«Но ведь между нами ничего не было! – лепечу я в свою защиту. – И к тому же я его любила!»
Мама кричит: «Ну и что! Все с малого начинается. Вот так девичью честь и теряют. Я не думала, что вырастила тебя такой шлюхой. Ты настоящая б***дь, и мне стыдно называть тебя своей дочерью».
Я смутно чувствую, что обвинение абсурдно, неуместно, но я слишком привыкла доверяться маме в вопросах правильного поведения. Я начинаю презирать саму себя за то, что позволила, по маминому мнению, лишнее своему бывшему молодому человеку. Мне начинает казаться, что я действительно оступилась, осквернила себя, дав мужчине к себе прикоснуться. Мне слишком больно, чтобы разбираться в этом вопросе. Вместо этого я начинаю мстить себе и вредить своему телу – делать надрезы там, где это не так заметно. Чаще всего я это делаю на груди и на руках. Когда полтора года спустя я уезжаю в университет в Москву, это становится моим способом борьбы с болезненными воспоминаниями. Когда болит тело, кажется, что душе уже не так больно. Мама об этом не знает.
Мне девятнадцать, и я снова влюблена. Его тоже зовут Саша, и он очень умный. Но я не рассказываю маме о нем. Я помню об обещании, которое дала себе, и радуюсь, что мама ничего не знает. Она бы точно его не одобрила. Но я-то знаю, что он самый лучший на свете. Он один из первых студентов Москвы, поэтому я не обижаюсь, что он смотрит на меня свысока, опаздывает на встречи и говорит поучающим тоном. Я рада, что мама не может вмешаться и что-то испортить. Теперь я буду с Сашей до конца – я все вытерплю и вынесу, ведь любовь требует жертв, и эту любовь я буду беречь ото всех посторонних.