Мы - стр. 18

– Кучу старых мастеров и мертвых белых европейцев.

– …даже если и так, то тебе нужно же против чего-то протестовать. И потом, Пикассо тоже мертвый белый европеец, а ты любишь Пикассо.

– А можно мы посмотрим «Гернику»? Я бы хотел увидеть «Гернику».

– «Герника» находится в Мадриде. Посмотрим ее в другой раз.

– Вы могли бы просто дать мне деньги, и я поехал бы один!

– Но с нами путешествие станет образовательным, – сказала Конни.

– С нами ты хотя бы будешь вылезать из кровати по утрам, – добавил я.

Алби застонал и опустил голову на руки, а Конни принялась наматывать на палец прядку его волос на шее. Они так часто делают, Конни и Алби, залазят друг другу в шевелюры, словно приматы.

– И веселье тоже будет. Я проверю, чтобы твой отец что-нибудь запланировал.

– Каждый четвертый день – не слишком часто? – Я вернулся к посудомоечной машине. Дело не только в средстве для ополаскивания, но и в соли; она все прожигала насквозь, а я понятия не имел, как переделать настройки.

– Все равно ты сможешь знакомиться с девушками и напиваться, – продолжала Конни. – Просто ты будешь делать это на глазах у меня и отца. Под нашим руководством.

Алби вздохнул и подпер щеку кулаком:

– Райан и Том собираются в турпоход по Колумбии.

– Ты тоже пойдешь! На следующий год.

– Нет, не пойдет! – прокричал я в посудомоечную машину. – Только не по Колумбии.

– Помолчи, Дуглас! Эгг, милый, это будет, наверное, последний летний отпуск, который мы проведем вместе.

Я выглянул, больно ударившись головой о край кухонного агрегата. Вообще последний? Неужели?

– После него ты станешь самостоятельным, – сказала Конни. – Но пока давай попробуем хорошо провести время этим летом, ладно? В последний раз.

Возможно, она задумала свой побег уже тогда.

Когда жена сказала, что уйдет с началом осени, подошла ли моя жизнь к концу? Развалился ли я на части, влачил ли жалкое существование изо дня в день?

Разумеется, последовали бессонные ночи, слезы и обвинения, но времени на нервный срыв у меня не было. Кроме того, Алби заканчивал свои «занятия» по искусству и фотографии и возвращался усталым после трафаретной печати или обжига горшка, поэтому мы соблюдали осторожность, выводили на прогулку нашего пса, стареющего и страдающего от газов лабрадора по кличке Мистер Джонс, отходили на какое-то расстояние от дома и шипели над его головой в полях:

– Поверить не могу, что ты преподнесла мне такой сюрприз!

– Ничего я не преподносила, я чувствовала это уже много лет.

– Но ты ничего не говорила.

– Это совсем не обязательно.

– Преподнести сюрприз, тем более в такое время…