Музыкант – Продолжение. Повесть. Новеллы, притчи, Хайвей № 95. Том 3 - стр. 6

И тут из глубины окружающего стол пространства все услышали чуть картавящий голос:

– Как это на что, милостивый государь?! Он намекает на воровство и даже на грабеж. Этот субъект – любитель денежных знаков любой ценой.

Присутствующие удивились услышанному, а потом вдруг застыли с раскрытыми ртами, когда их взорам предстал шагающий к столу Ильич.

Первым очухался Остап.

– Вот это я понимаю, вот это спектакль! Однако где же в нем моя роль?

– А свою роль вы уже играете, – слегка грассируя, молвил Ильич и лукаво прищурился. – Вы уже играете роль афериста и мошенника, и зачем вы деньги за стол взяли с Энгельса? Революция вам этого, батенька, не простит! Распорядитесь на мой счет, пожалуйста, и по поводу расстегая тоже соизвольте.

Ленин присел за стол, подвинув ногой свободный стул.

Услышав о сокровенном, в раж вошли уже Маркс с Васей.

– Нет, Вася, ты только посмотри, – начал Карл, – эти буржуа ради денег на все способны! Мать родную продадут, лишь бы у них в кармане купюры шуршали.

– Да уж конечно, – дерзко парировал Остап, – вам бы только голодранцам права давать за просто так! А вас, Ильич, вечно тянет из ничего делать все. Так вам самое место среди фокусников! – хихикнул Остап.

Далее, осознав всю серьезность происходящего, в полемику пустился Вася. Он, как единственный человек из будущего, прекрасно понимал, что этот разговор может обернуться немалой кровью для многих народов.

– Граждане коммунисты и мошенники! Прежде всего, предлагаю умерить пыл и констатирую, что в деньгах нет ничего плохого, если они являются эквивалентом труда и наполнены золотом.

За столом воцарилось молчание.

Затем все стали судорожно наливать себе из пустых бутылок в бокалы. Такой ход событий разозлил Ильича. Другие не злились, потому как денег у них все равно не было.

Ильич вскочил со стула, классически знакомым жестом выкинул правую руку вперед, уперся взглядом в пустоту и начал:

– В то время, когда враги революции… частный сектор… сволочи и мерзавцы… Или они отдадут нам сами, или мы будем вынуждены.

Остап, не дослушав речь Ильича, поднялся и пошел в сторону кухни, откуда вскоре появился с ящиком бургундского. Далее он ознакомил друзей с содержимым ящика и молвил:

– Вот, пожалуйста, нашему столу за их счет.

Ильич сидел за столом, откинувшись на спинку стула, и, улыбаясь с мудрым прищуром, как бы говорил: «Вот что значит сила революции и моей мысли! Я и есть главный!»

Остап смотрел на него и думал: «Я что, полный идиот, идти с парабеллумом против толпы? Ну уж нет, лучше ящик гостеприимства, чем с пробитой башкой в ЧК».