Муза в Академии магии - стр. 32
– Потому что у каждого есть мама и папа. И если мама – не я, значит, где-то есть настоящая мать, которая и рожала, и вынашивала, и, – тут я сбилась, – зачала.
Варфоломей огляделся по сторонам.
– Что-то не вижу нигде этой самой матери. Матери не бросают детей на улице. А если ее нет – бери и говори, что это твой ребенок.
– Так нельзя. Да и кто сказал, что я хочу, чтобы это был мой ребенок.
Ворон неодобрительно посмотрел на меня и только покачал головой.
Вернулась Зира с высокой стопкой полотенец и простыней. Расстелила одеяло на столе и велела мне положить ребенка. Я послушно положила. Удивительно, но согревшись на руках, она больше не плакала.
– Сейчас мы тебя переоденем, будешь настоящей красоткой, – ворковала Зира, быстро снимая с малышки тряпки, в которые она была завернута. – Отнеси горничным, пусть постирают. Да и сама переоденься.
– Мне-то зачем? Я уже к горшку приучена.
Зира показала пальцем на подол платья. Посмотрела вниз и увидела большое мокрое пятно, расползшееся по всему платью. Тут же получила в руки такой же мокрый сверток. Пах он просто ужасно. Неужели я также пахну? Вся моя жизнь превращается в кошмар, которого я так боялась с самого детства.
Я шла по коридору в коморку к горничным, неся на вытянутой руке пахнущие пеленки, и вспоминала. Когда мне было шесть лет, к нам приехала жить мамина сестра, тетя Рая. С собой она привезла кулек, завернутый в одеяло и перевязанный синей лентой. День за днем я слышала непрекращающийся плач, видела тетю Раю, с мешками под глазами, засыпающую на ходу, вечно стоящую у плиты и варившую какую-то жуткую смесь, которой пропахла вся квартира. У меня болела голова от крика и запахов нестираных пеленок свербило в носу, а аппетит пропадал, стоило мне увидеть жидкую размазню, которую тетя вливала в своего ребенка. Через месяц тетя уехала, исхудавшая, осунувшаяся, жалующаяся на свою жизнь. А я решила, что это удовольствие оттяну как можно дальше. И хоть в земном мире появились и подгузники, и быстрорастворимые смеси, я не спешила. А теперь в мире, где нет никаких удобств и технологий, я погрязла в мокрых пеленках.
– Что за странный запах? – из раздумий меня вывел голос Дарринга.
7. Глава 7. И что мне делать с этим подарком
– Да вот, готовлю тебе оригинальный подарок, – помахала я пеленками перед его лицом.
– Судя по запаху, ты не очень-то желаешь меня видеть, – скривился он, отводя мою руку в сторону.
– Я рада, что ты пришел. И не только я.
Дарринг удивленно вскинул брови.
– Мы ужинаем не одни? Канаи приехал?
– Нет, это не Канаи. Проходи в столовую, я преподнесу тебе подарок там, – язвительным тоном произнесла я и продефилировала мимо. Дарринг проводил меня удивленным взглядом, но пошел к столовой.