Муза для чудовища - стр. 32
– Я испортил вам жизнь? – наконец отмер прилизанный. – Да когда бы я успел?..
– Когда... – передразнила я. – Водила ты косорукий. Сначала рулить научись, а потом в автомобиль садись! Если бы не ты, ничего этого не было бы!
Знаю, что с моей стороны было не очень красиво обвинять парня. В конце концов, виноват он был только косвенно, под колёса внедорожника я выкатилась сама. Но настроение было ни к чёрту. Плюс злость едва ли не на весь белый свет, который так несправедливо со мной обошёлся. Плюс мандраж перед предстоящим слушанием...
А тут так вовремя подвернулся прилизанный вредитель. Жалко, что без своего облезлого миллионера – боевого задора во мне сейчас было столько, что второй раз в ступор этому чудовищу меня вогнать не удалось бы. Кстати, о чудовищах...
– А где твой лохматый пассажир? – я напрягла память, вспоминая имя парня. Это было, кажется, что-то венгерское. С ароматом лаванды и острой паприки. Дьёр?
– А вы не знаете... – то ли просто спросил, то ли проворчал язвительно и недовольно. Ну уж нет, язвить и изливать свое недовольство здесь буду я и только я!
– Постой, – я сделала вид, что меня осенило буквально только что, – ты хочешь сказать, что именно этого облезлого здесь сегодня судят?
Пристав хмыкнул, а прилизанный что-то невнятно проворчал, но я не стала переспрашивать. Что я, матов никогда не слышала, что ли?
– Значит, его, – довольно протянула я. – А я-то гадаю, какой из меня свидетель, я ведь в вашем балагане без году неделю как поселилась... А оно, получается, вона как... Прелестненько. Всё-всё расскажу. И про то, что из машины не сразу вышли, и про то, как скорую вызывать не торопились. Я может, именно из-за этого столько времени без сознания и провела. Пусть теперь этот твой миллионер мои больничные счета и оплачивает.
– Да оплатит он, не волнуйтесь, – прилизанный венгр, чьё имя я так и не вспомнила, расстроенно махнул рукой. – Вы главное только...
– Свидетелям запрещено переговариваться! – внезапно вспомнил о своих обязанностях пристав, а я посмотрела на него злобно, прикидывая, кому бы сообщить, что он на рабочем месте взятки берет. Но тут над дверью внутри зала загорелась синяя лампочка – видимо, именно через эту дверь свидетели и попадают на суд – и пристав резко дёрнулся, велев:
– Не переговариваться, оставаться на своих местах. Я сейчас вернусь.
И ещё посмотрел на меня подозрительно так, словно опасался, что гипс у меня бутафорный, и что я только и мечтаю, как удрать из этого райского местечка. Нет, мечтать-то я мечтала. Ещё как! Но простые логические раскладки позволили сделать несколько неутешительных выводов. Вывод первый: бежать при помощи спущенных из окна простыней или верёвочных лестниц я не смогу, не мой стиль, да и не убежишь далеко на одной-то ноге... Вывод второй: если бы я и сбежала, то куда? Эрато совершенно внятно дал понять, что о моей жизни они знают всё. Поэтому, полагаю, найдут меня довольно быстро. Найдут и вернут назад, хорошо если ещё обойдётся без наказания. А если нет? Как у них вообще эти наказания выглядят? Казнят? Отправляют в ссылку? В угол на горох ставят? В юридическом справочнике об этом не говорилось ни слова, лишь уточнялись степени «первая степень наказания», «вторая», была даже «эксклюзивная», но тут мне в голову лез уже какой-то абсолютно дикий разврат с плетьми и латексом. Никогда не думала, что у меня столь бурное воображение.