Муравей Пашка. Сказка – быль, да в ней намек - стр. 14
Пашка сел, на кровать уселась и Дашка.
– Как хорошо было летом, помнишь? – проговорила она задумчиво.
– Да и Весна хороша, и Осень по- своему. Все хорошо, когда ты молод
и здоров. Мне и Зима понравилась, только очень уж холодно.
Вспомнив, Пашка поежился и взгляд его черных глаз устремился в прошлое.
– Ты-то откуда знаешь зиму? – удивилась Дашка.
– Пришлось встречать ее, я на лыжах катался, пойдем, лыжи покажу.
Он взял ее за руку и они медленно зашагали к выходу. Лыж нигде не было: кто—то убрал их. Пашка промолвил:
– Зимой их сюда ставил, хмм, ну да ладно, – и продолжал, – хочу тебя спросить, полетишь ли со мной на далекую звезду, на ракете, которую построим когда-нибудь?
Дашка незадумываясь кивнула.
– Тогда начнем тренироваться прямо сейчас.
Он повел ее в спортивный зал, где были тренажеры, беговые дорожки, всевозможные снаряжения и на стене даже висели шпаги. Пашка удивился: Дашка в ловкости и силе не уступала ему. Она покорила окончательно его сердце. Муравей стал рассказывать своей подруге о Зиме. По его подсчету снег еще не растаял и они, одевшись в теплые свитера, связанные комнатным пауками, вышли на улицу. Это был еще конец декабря. Солнечные лучи, ослепительно яркие, светили на землю. Ноги проваливались в сугроб и муравьи
далеко не уходили, им достаточно хватало снега. Он в руках рассыпался и, бросая его друг в друга, ребята весело смеялись. Никому из муравьев такого случая не выпадет. Они замерзли и вернулись в помещение.
Дни до весны прошли быстро. И встретить ее первыми довелось Пашке и Дашке. Свежий весенний ветер поднимал сухие прошлогодние листья и кружил их в танце, прежде чем опустить их снова на землю. В некоторых местах лежал еще снег, серый, он не блестел на солнце, как в зимнюю пору. Мимо муравейника в сторону леса шла парочка людей. Девочке было десять лет, и красные ее волосы горели на солнце, как рябина осенью. Синие глаза строго не по-детски смотрели вдаль. Ростом выше приятеля, она при ходьбе размахивала руками и протяжно, хрипатым голосом что-то объясняла. С ней шел мальчишка, тоже рыжий, только волосы темнее, и он еле поспевал за подругой, которая делала широки шаги. Зеленые глаза ребенка, устремленные на собеседницу, редко смотрели на дорогу. Он, спотыкаясь о камни, хватался за девчонку, та поддерживала его и не давала упасть. Девочку звали Лида, а мальчика – Миша, которому стукнуло уже восемь лет. Они были соседями. В три года Лида заболела вирусом гриппа и мама Клава помыла ее в бане зимой. Девочка, по неосторожности матери, еще больше простудилась и получила осложнение в своей болезни, да и когда на санках везла мать ее домой, соседская собака бросилась с лаем на санки и Лида сильно напугалась. С тех пор девочка перестала разговаривать. Слышать слышала, а вместо слов мычала. Ее в семь лет увезли в город учиться в специальную школу, где ее научили произносить слова, которые звучали нараспев и порой без окончания. На весенние каникулы отец привез ее в деревню. Она средний ребенок в семье: старшая сестра и младший Павел – друг Миши и его брата Вити. Лиду окружали здоровые дети и ее это злило. Если кто-то ей не подчинялся, она избивала жестоко.