Мудрец - стр. 13
Я вдруг с ужасом почувствовала, что мой голос дрожит. Вот-вот зареву. Ещё подумает, что я какая-то истеричка. К счастью, именно в этот момент в стекло что-то с силой ударило.
– Ух ты, посмотри… красота какая… – Петя шагнул к окну. Никакой особой красоты там не было, если, конечно, не считать ею сплошное белое марево. Ещё и град размером с голубиное яйцо барабанил по подоконнику. Но Петю всё это, видимо, завораживало, ну, а меня завораживал Петя.
Поэтому спорить я не стала, а просто подошла и встала рядом. Несколько минут мы стояли так, молча и глядя на шумное отсутствие внешнего мира. Я даже понемногу начала находить в этом красоту. Потом до меня дошло, что дождь вот-вот закончится, а я так и не приблизилась к своей цели. Я придвинулась к Пете поближе. Потом ещё ближе. Прижалась всем телом.
Но он стоял как ни в чём не бывало, любуясь грозой, и тогда я сделала то, чего никогда ещё не делала с мужчиной – обняла его за талию. Было так странно и непривычно чувствовать под пальцами горячее, живое чужое тело, что в первую секунду я чуть не отдёрнула руку. Но сдержалась – это было бы глупо. Да я сразу же и привыкла, как будто с рождения только тем и занималась, что обнимала мужчин.
Ещё несколько секунд прошли в счастливой уверенности, что Петя так взволнован моим прикосновением, что боится шевельнуться и спугнуть меня. Пока, наконец, он не положил мне руку на плечо – таким простым и дружеским, почти братским жестом, что я вдруг с внезапной и несомненной ясностью поняла, что он ни капельки в меня не влюблён. Собственно, и обнял-то он меня больше потому, что держать руку зажатой между нашими телами ему было неудобно. Тут-то дождь и кончился, и смотреть стало не на что.
– Ну что, чайку?..
Я кивнула, с тоскливым удовольствием наблюдая, как Пётр орудует запрещённым здесь кипятильником. У нас был точно такой же, да, думаю, и у всех отдыхающих. На одном курорте мы однажды прожгли им простыню, и мама скрыла следы преступления, ушив её посередине бельевым швом – вручную, но с точной имитацией машинной строчки.
– Петь, а кто она, та женщина? – спросила я.
– Какая женщина?
– Ну, которую ты любишь…
Я была уверена, что он оскорбится моей бестактностью. Да и осмелилась-то на неё лишь потому, что мне, как я думала, всё равно уже было нечего терять. Но он и не думал сердиться:
– А-а… Я уж и забыл, что рассказал… Дочка профессора.
– Красивая?
– Очень красивая, – Петя мечтательно улыбнулся. И тут же поморщился. – Хотя… трудно сказать. Она такая, ну как бы тебе сказать, модная. Я её ненакрашенной ни разу не видел. Так что кто её там знает, красивая она или нет…