Мстислав, сын Мономаха - стр. 67

– Что же ты сыну моему служить не стал? – нахмурившись, сердито спросил Владимир. – Али не по нраву тебе у Мстислава было?

– Да князь Мстислав сам меня к тебе отпустил. Возьми, княже! – взмолился молодец. – Верой и правдой служить стану.

– Что ж то будет, аще все ко мне побегут? – Владимир недовольно качнул головой. – Ну да ладно уж. Коли пришёл, куда ж тебя девать? Возьму в молодшую дружину. Как звать-то тебя?

– Олексой кличут.

– Не о тебе ль сказывал мне сын единожды? На гуслях, баил, играешь?

– То он про меня сказывал, – зардевшись, смущённо пробормотал Олекса. – Токмо певец из меня никудышный. С погаными биться хощу.

– На поганых нынче не пойдём. Но уж коли биться вельми жаждешь, коли не терпится – пойдёшь под началом воеводы Дмитра на Глеба, князя меньского. Тамо и покажешь, чего твой меч стоит. Ну, ступай.

Олекса поклонился князю до земли и с радостным блеском в глазах бегом помчался в детинец, где жила молодшая дружина.

В Изяславовой палате, ярко освещённой хоросами, царила благочинная тишина. На двух длинных скамьях, стоящих вдоль стен, друг против друга сидели разодетые в парчу старый Перенит, дядька Святополка, два брата Вышатича и Туряк, который после удачной службы в Торческе и в Юрьеве снова был в милости у великого князя.

Святополк, сидевший в высоком кресле во главе стола, чуть прищурив зоркие чёрные глаза, негромко заговорил:

– Нет охоты, но придётся супротив Глеба на Меньск[106] идти. Чересчур обнаглел, зарвался Всеславич. У меньшого брата, Давида, волости оттягать хощет, Мономаховы вотчины такожде тревожит, Смоленск занять мыслит. Мономах, бают, не на шутку гневается, с Ольгом сносится, рать готовит на Глеба. Что думаете, бояре? Как нам быть?

– Дозволь слово молвить, – поднялся, опираясь на посох, седобородый Перенит. – Я тебе, княже, заместо отца был. Хитрости и уму державному обучал тебя. Потому послушай, какой совет дам. Пошли на Глеба Путяту, он в ратном деле смыслён, худо не сотворит. Сам ведаешь, Меньск – орешек твёрдый, не взять его так запросто копьём[107]. Но, мыслю, аще и Мономах с Ольгом, и князь полоцкий под Меньск придут, и сёла, и волости меньские жечь почнут, испужается Глеб. Тогда Путята пущай всяко осаду затягивает и втайне со Глебом сносится. Пущай бы оставил Глеб в покое землю Пинскую и Слуцк, а Орша, Друцк, Копысь – до сего нам дела нету. Мир со Глебом надобен. Мономаха с Ольгом убедим: не взять Меньска, нечего стоять под стенами невесть сколько. Аще Всеславич мешать не станет, можно б тогда сызнова Василька с Володарем поприжать.