Моя жизнь среди парней - стр. 6
– Чего стоите? Давайте уже покончим с этим.
Джером с Натаном смерили меня взглядами. Подойдя ближе, я заметила, что один из ребят, Дейв, разговаривает по телефону.
– Какая необходимость прямо сейчас звонить подружке? Ведь самый разгар игры, – упрекнула я, и Дейв посмотрел на меня, но его взгляд был рассеянным.
– Замолчи, Чарли, – шикнул Натан. – Что-то не так.
Еще несколько ребят присоединились к толпе.
– Что случилось? – спросил Брейден, встав прямо за мной.
Я пожала плечами:
– Не знаю. Меня заткнули.
Через плечо Брейдена я увидела, как у стартовой линии Гейдж подкидывает мяч вверх. Он поймал мой взгляд и развел руки, как бы спрашивая, почему так долго, в ответ я лишь покачала головой.
Наконец Дейв положил трубку и сказал:
– Мне нужно идти. Это моя бабушка.
– Ты объяснил своей бабушке, что у нас самый разгар игры?! – возмутилась я.
– Она умерла.
– Ох.
Вокруг раздались стоны и соболезнования. Дейв пребывал в шоке, его взгляд был стеклянным.
– Сколько ей было? – спросила я.
Он рассеянно провел рукой по плечу:
– Семьдесят с чем-то. Точно не знаю.
– Что случилось?
– Год назад у нее обнаружили рак. Мы знали, что это произойдет. Только не знали когда.
– Отстой. – Я потерла руки и осмотрелась. Все просто молча стояли, не зная, что сказать. – Что ж, может, закончим игру?
Брейден толкнул меня локтем в бок:
– Что? Он немного забудется. Осталось всего пять минут. Мы не можем вот так все бросить.
– Чарли, – произнес Джером своим официальным отчитывающим тоном старшего брата, а Натан с Брейденом взяли меня за руки и оттащили от всех.
– Какое большое де… – Брейден зажал мне рот рукой, не дав закончить предложение.
– Уж кто-кто, а мы-то должны это понимать, – тихо сказал Натан. – Прояви хоть каплю сочувствия.
Я укусила Брейдена за палец, и он меня отпустил. Теперь вырваться из их лап не составило особого труда.
– Что я должна понимать о какой-то даме, которая проиграла борьбу с болезнью?
Брейден протянул руку – наверное, снова хотел закрыть мне рот, – но я отошла от него.
– Тс! – шикнул Натан, оглядываясь через плечо. – Ты должна понимать, что…
– Ладно. Неважно. Передайте Дейву мои соболезнования, – бросила я и, развернувшись, побежала по тропинке вокруг парка – все дальше и дальше.
Почему я должна была понимать, через что проходит Дейв? Потому что у него, как и у меня, кто-то умер? У нас были совершенно разные ситуации. Моей маме было всего тридцать один, когда она умерла. Я едва ее знала. Мне достались какие-то жалкие шесть лет. Шесть лет, которые я даже не помню.
Стеснение в груди затруднило дыхание, и стало тяжело бежать. Это меня дико разозлило. Мне никогда не было тяжело бегать. Я заставила себя бежать дальше, пока не привела дыхание в норму. На это ушло некоторое время.