Моя шляпа, мое пальто - стр. 10

Опер нашел косынку и лифчик. Надо продолжать поиски. В комнатах больше ничего не нашел. Он вышел в коридор и продолжил поиски. Там было светлее, но он не стал выключать фонарик. Луч от налобного фонарика уперся в сумки на стене. В прошлый раз никто не притронулся к ним. Равнодушно отметили, что там какие-то старые тряпки. Осторожно, словно боясь спугнуть удачу, опер подкрался к сумкам, дабы они, как зайцы, не испугались и не порскнули в разные стороны, ставя охотника перед неразрешимой дилеммой, в какого зайца первым стрелять и кто из зайцев жирнее и вкуснее. Он нежненько снял их и поставил на пол. Первая сумка ничего интересного не содержала, зато вторая – как пещера Алладина: серебро, злато и бриллианты полной чашей, то бишь битком набита женским нижним бельем, порванными колготками, кофточками, какими-то украшениями. Есть!!! Опер от нечаянной удачи заплясал, выделывая коленца, а потом остановился, застыдившись, что его увидят и покрутят пальцем возле виска. Даром, что утро, а он уже готовый вусмерть, пляшет возле сумок. Но с небес постоянно сыпется дождь, холодный, осенний, и единственная улица поселка пустынна.

Правильно говорят, хочешь лучше спрятать, положи на видном месте. Получается, преступник – сексуальный фетишист? Он не стал перебирать вещи, и аккуратно повесил сумки на гвозди. Потом пробежался по развалившейся части дома. Там, в одной углу, под сохранившейся крышей, была навалена куча мусора. Можно было еще порыться там, но он оставил это увлекательное занятие для следственной группы. С него достаточно обнаруженных вещей. Он попытался закурить. Пальцы тряслись, колесико зажигалки проворачивалось, но огня не было. Газ в зажигалке болтался на самом дне. Он спрятал сигарету и набрал номер своего начальника, чтобы его обрадовать. Связи не было. Набрал номер отдела. Тишина. В этом забытом богом поселке связь всегда плохо работала. Попытался дозвониться до участкового. Бесполезно. Надо срочно ехать в отдел. Как быть с вещдоками? Сумки, до этого момента не представлявшие никакого интереса, неожиданно стали чрезвычайно важны. Вдруг, пока он будет отсутствовать, эти сумки утянут? Глупости, никому они не нужны. Как висели, так и еще повисят. Ничего с ними не случится, пока он съездит в отдел и привезет сюда следственную группу. Бомж-то, оказывается, не простой, ой, какой непростой жулик. Опер невесело усмехнулся. Я-то, добрая душа, чтобы отправить его на зимние «квартиры», подсуетил сверточек и ловко его отыскал, а надо было просто вдумчиво пройтись по его логовищу. Рутина замыливает глаза, становишься слепым, и дальше того, что нужно сделать, ничего не видишь. Работаем по шаблону, на мелкий, но такой важный результат, никакого творчества и полета фантазии. Копаемся, как жуки навозные в дерьме, и бриллианты под ногами в упор не замечаем. Выпить что ль на радостях? Шутка ли, столько лет искали убийцу, а он ловко обводил всех вокруг пальца и садился по мелочам, чтобы отдохнуть, а потом с новыми силами брался за старое. Опер представил, как возьмет запотелую рюмку, вдохнет водочный аромат, а потом водочка огненной змейкой прокатится по пищеводу, и сразу станет хорошо и весело, и тут же – контрапунктом, злой голос жены: «Опять, свниья, нажрался». Сегодня опять вернется домой далеко за полночь, пока следственная группа все зафиксирует. Это дело очень неспешное. Дома жена будет нудно и методично пилить. Эх, жизнь ментовская, растреклятая! Опер не раз задумывался об уходе из полиции, но ничего другого, как ловить жуликов, не умел. Идти охранником? Опер тяжело вздохнул. Скорей бы майорские погоны получить.