Моя панацея - стр. 25
Представляю глаза Инги. В них мелькнула радость, стоило сообщить о Павлике. Радость эта потухла быстро, не успев толком разгореться. После появился страх. За себя? За этого долбоёба вороватого?
— Он живой? — лишь спросила, с трудом выталкивая слова наружу. Будто ей больно только от одной этой мысли. Испуганная, бледная, растерянная. Потерянная.
— Вряд ли он спёр несколько лямов, чтобы после эффектно сдохнуть.
Кажется, Инга хотела что-то ещё сказать, но я не стал слушать. Не только потому, что на счету каждая минута и терять хоть одну из-за долгих разговоров не хотелось. Нет. В большей степени из-за эмоций, рвущих меня на куски. От них плющит , как он бутылки крепкого алкоголя в одно горло. Ведёт, вызывает эмоциональный перегруз, который вот-вот может закончиться сильным взрывом.
Иногда я бываю слишком груб. Жесток. В достижении своих целей бескомпромиссен, несдержан в средствах. А когда дело касается Инги всё ещё сложнее. Запутаннее. Непонятнее.
Она — моя цель. Моя одержимость. Первая женщина, которую захотелось забрать себе, присвоить, подчинить. И от этих дурных желаний я становлюсь кем-то совсем другим. Не собой. Кем-то тёмным и страшным — тем, кого в зеркале не узнаю.
Инга боится меня. Наверное, надо было действовать мягче. Как нормальному мужику нужно было поступить. Познакомиться, начать ухаживать, в ресторан сводить. Не в ту забегаловку, в которую водил её муж. В хорошее место, может быть, даже где-то на юге Италии. Рассказать несколько удивительных историй, поразить воображение щедростью, кинуть к ногам шубу, обвешать брюликами. В общем и целом сделать всё, чтобы она захотела быть со мной. Захотела забыть мужа. Только… только не вышло. Не получилось. Я не справился со своими демонами, и теперь единственная женщина, которая мне нужна — меня боится.
Гадство.
Я ведь пришёл в их квартиру не с целью пугать Ингу. Я действительно хотел поступить порядочно, хотя бы попытаться. Но мозги слетели с катушек, и на волю вырвались все мои глубоко спрятанные под тоннами самоконтроля инстинкты.
Гадство ещё раз.
А теперь ещё есть Ярик, и это всё стало чертовски сложно.
В раздумьях проходят два часа, и самолёт наконец-то идёт на посадку. Снижает скорость, я раскрываю глаза. Ступив на столичную землю, ёжусь от сырого ветра и выше поднимаю воротник пальто. Что ж так холодно, а?
Сергей ждёт в условленном месте, молча кивает и профессиональным взглядом осматривает меня. Ни о чём не спрашивает, потому что оживлённая парковка столичного аэропорта — не место для лишней болтовни. Всё потом.