Моя навсегда - стр. 68
Павел Викторович проводил его до самой квартиры, подставив Ромке свое круглое плечо. И даже помог снять кроссовки и дойти до дивана. А позже, когда вернулся на комбинат, видимо, сразу же доложил матери. Потому что и часа не прошло, как она примчалась. Потрогала Ромкин лоб, затем сунула ему градусник.
– Господи, ты же весь горишь!
Температура была под сорок. Мать вызвала скорую и, хотя жар сбили, она всю ночь дежурила у его постели.
Ромка очнулся уже утром и увидел её, задремавшую в кресле.
– Мам, – позвал тихо.
Она вздрогнула и проснулась.
– Как ты? – присев с краю на его кровать, положила на лоб прохладную ладонь.
– Нормально.
– Что за вирус ты умудрился подцепить? И, главное, где?
На самом деле он чувствовал себя препогано. Грудь ломило так, словно его завалило камнями, раздробило ребра, разорвало плоть. Мать сразу начала суетиться: принесла морс, какие-то таблетки, но Ромка знал – никакой это не вирус и пилюлями тут не помочь. Просто он сломался.
Однако спустя три дня ему полегчало. Нет, в груди всё так же болела зияющая рана, но больше его не лихорадило, не качало, словно былинку на ветру. Он даже понемногу начал есть. Вот только не разговаривал совсем. На все вопросы матери отвечал односложно и сразу замыкался в себе.
Она выспрашивала, куда он ходил. Ромка признался, что хотел увидеть Олю, вот только утаил всё остальное. Пока болел, он не раз возвращался мыслями к тому эпизоду. Сначала глухо выл в подушку. Хотелось крушить все вокруг, но сил хватило лишь на то, чтобы опрокинуть стул.
Потом его осенило: Оля просто не могла при всех с ним говорить. Вон как опасливо она на них косилась. И её можно понять. Уж кто-кто, а Ромка знает, как по-зверски могут вести себя люди, которые ещё вчера с тобой здоровались.
Значит, надо её встретить наедине. И тогда они смогут поговорить нормально. И обязательно что-нибудь придумают.
Конечно! И как он сразу не сообразил. Ведь всё так очевидно – там, при всех, она просто не могла поступить иначе. А он сразу же решил, что она его предала. Даже стыдно стало, что так плохо подумал про неё. Как будто он её не знает! А Оля, бедная, наверное, сейчас мучается…
Эта мысль не давала покоя. Буквально каждую минуту Ромка думал, как бы им встретиться снова. Наедине. Чтобы никто больше не помешал. Не пялился, не подслушивал.
В конце концов решил пойти к её дому на удачу. Ближе к вечеру, когда они будут возвращаться с рынка.
Оттягивать свой поход он не стал. На следующий же день, пока мать не вернулась с работы, Ромка отправился к частному сектору, на другой конец города. Чувствовал он себя, конечно, ещё неважно, но завтра-послезавтра – выходные, а, значит, мать останется дома, и тогда придется ждать до понедельника. А ждать он не мог. И так измучился.