Моя навсегда - стр. 18
Ромка обошёл весь берег, лавируя между отдыхающими и стараясь не наступить ненароком на чье-нибудь распластанное на солнце тело, но Олю так и не нашёл. И среди купающихся у самого берега её не было. А вот чуть поодаль… поодаль плавала она. Его Оля. Внутри сразу затрепетало.
Ромка присел на корточки, не отрывая взгляда.
Над водой торчала одна голова, как поплавок. На таком расстоянии лица особо и не разглядеть, но он точно знал – это она. Чувствовал.
Он не думал о том, что будет дальше, когда Оля выйдет из воды, когда они встретятся. Не загадывал, заговорят ли, поздороваются или просто будут молча друг за другом украдкой следить. Это всё потом. Сейчас он просто смотрел вдаль завороженно…
Вдруг ее голова скрылась под воду, но тут же вынырнула. И опять – исчезла и вновь показалась. А в следующий миг Оля как-то нелепо и судорожно взмахнула рукой.
Сердце вдруг болезненно екнуло. Не похоже на гребки. Скорее… на тонущего человека, холодея, понял Ромка.
И абсолютно никто не обращал внимания. Увлеченные собой, друг другом, пивом, шашлыками, флиртом, играми, чем угодно, люди попросту не замечали, что в нескольких десятках метров от берега тонет девочка. Может, она и звала на помощь, но сквозь визги, музыку и смех никто её не слышал. Хотя вряд ли она кричала. Ромка вдруг вспомнил, что люди чаще всего тонут молча.
Он отшвырнул рюкзак и, не раздеваясь, бросился в воду. Плавал он неплохо. Мать лет с десяти заставляла его ходить в бассейн при комбинате. Даже выбила в главке ставку для инструктора, чтобы тот учил, как правильно.
Ромке эти занятия совершенно не нравились. Поначалу он сильно уставал. Ну а позже ему было просто скучно плавать взад-вперед без конкретной цели. В придачу ещё и глаза после бассейна болели и слезились. Даже как-то просил мать избавить его от этих тренировок.
Но с ней такие номера не проходили.
«Плавание – это здоровье, это осанка, это фигура, – чеканила она строго. – Так что, Роман, будь любезен, занимайся как следует».
И Ромка занимался, пусть и через не хочу. И ведь не зря.
Он рассекал мутноватую стоячую воду мощными гребками, не чувствуя собственного тела. Ещё немного, ещё несколько бросков…
«Держись, пожалуйста, держись!», – отчаянно повторял в уме, как будто она могла его слышать.
Ромка уже видел ее глаза, полные безумного ужаса. Видел, как она хаотично барахтается, как открывает рот, чтоб глотнуть воздуха и захлебывается.
«Я сейчас! Сейчас!».
И наконец последний рывок, и вот он уже поднырнул к ней сзади. Подхватил её и полубоком поплыл обратно. Отдыхающие не видели, как тонула Оля, но Ромка, бросившийся в одежде в воду, привлек внимание многих. И на берегу их уже встречала взволнованная толпа.