Моя летопись выборов: 1989—2018 - стр. 83
На других 17 участках расхождения были однотипные. По сравнению с первичными протоколами снижено число погашенных бюллетеней и повышено число бюллетеней, выданных избирателям на участке в день голосования, число бюллетеней, содержащихся в стационарных ящиках, и число действительных бюллетеней. Причем расхождения не мелкие. Так, по числу бюллетеней, выданных избирателям на участке в день голосования: на 4 участках ровно на 100, на 4 участках ровно на 200, на 4 участках ровно на 300, на 2 участках ровно на 400, на одном участке на 360, на одном участке на 404, на одном участке на 420.
Разумеется, расхождения коснулись и голосов, поданных за кандидатов. В этом отношении разнообразие было большим. Так, на некоторых участках у каждого из 5 кандидатов прибавилось одинаковое количество голосов: по 20, 40 или 60. На одном участке у всех прибавились голоса, но не поровну, а почти пропорционально тому, что было. На одном участке у четырех кандидатов прибавилось по 10—20 голосов, а у М. Ю. Фомичева – 300. На некоторых участках прибавились голоса только у лидеров: например, на одном участке у А. К. Захарова прибавилось 100 голосов, а у Фомичева – 198, на другом участке у Захарова прибавилось 20 голосов, у О. О. Сергеевой – 100 голосов, а у Фомичева – 300. Был и участок, где, наоборот, голоса добавились только у аутсайдеров.
В тот же день, 18 апреля, я сообщил об обнаруженных расхождениях на заседании городской комиссии, на котором обсуждались результаты выборов. Комиссия поручила разобраться в этом деле В. Н. Воронову, который курирует ЮВАО. Я передал Воронову имевшиеся у меня материалы. На следующем заседании комиссии, 27 апреля, Воронов доложил, что факты, которые я сообщил, подтвердились. Дальнейшее разбирательство городская комиссия поручила окружной.
В тот же день, 27 апреля, А. Ю. Бузин подал в Люблинскую межрайонную прокуратуру заявление с просьбой возбудить уголовное дело по факту фальсификаций. Прокуратура целый месяц молчала: помощник прокурора, которому поручили заниматься этим делом, болел.
Одновременно «Яблоко» начало готовить жалобу в Люблинский межмуниципальный суд на бездействие окружной комиссии и территориальных комиссий районов Марьино и Капотня. В жалобе речь шла не только о неправильном подсчете голосов в районе Марьино, но и о нарушениях при досрочном голосовании и голосовании на дому. Жалоба была подана 16 мая.
В тот же день, 16 мая, состоялось, наконец, заседание окружной комиссии. На нем присутствовали также Воронов, секретарь городской комиссии О. В. Чернова и я. Было принято решение признать недействительными итоги голосования по 19 участкам района Марьино, «так как они не позволяют с достоверностью установить результаты волеизъявления избирателей». Мое предложение – выяснить, как такое могло произойти, не получило поддержки. Не было принято во внимание и то обстоятельство, что волеизъявление избирателей нетрудно установить, пересчитав бюллетени.