Моя леди Джейн - стр. 61
Король вздохнул. Господи, как банально. Сюжет, известный с незапамятных времен. Коварный властолюбивый герцог рвется к монаршему венцу. Бессердечный злодей. Ну а Эдуард, выходит, – наивный, доверчивый дурачок.
К тому же выдавший Джейн замуж за сына злодея.
Оба они с нею – пешки в политической игре.
Ему захотелось вскочить на ноги. Бегать взад-вперед по комнате, кричать, крушить мебель. Хотелось немедленно бросить кого-нибудь в темницу. Пытать. Отправить на плаху. Хотелось превратиться во льва, со страшным рыком скатиться по лестнице и добраться до горла проклятого герцога. Но даже одни лишь мысли обо всем этом утомили его, и вместо лихорадочной активности, словно в напоминание о нынешней бесконечной слабости короля, на него напал мощный приступ кашля и не отпускал так долго, что предметы поплыли перед глазами в туманной дымке, и он испугался, что отдаст концы прямо сейчас.
– Ваше величество еще дышит? – спросила Пэтти, когда Эдуард вновь обрел способность слышать что-либо за пределами собственного организма. Он почувствовал, как ее голова опустилась к нему на плечо, а тело прижалось к его телу – точно так же, как в бытность девушки собакой. Она даже все еще пахла, как собака. Ее дыхание, древесно-мускусный аромат кожи смешались с запахом его одеколона.
Он попытался сесть.
– Со мной все хорошо.
Девушка мягко отстранилась и опять улыбнулась.
– Хорошо. Да. Хорошо. Вы хороший человек. Мой самый любимый.
Пэттиер Баннистер прочистил горло.
– Ваше величество должны извинить мою дочь. Как я уже говорил, она очень давно не обращалась в человека. – Он взял Пэтти за руку и оттащил ее от кровати.
Она нахмурила бровь.
– Я чем-то расстроила ваше величество?
– Нет, Пэтти. – Эдуард обернулся к Баннистеру. – Так она твоя дочь?
Пэттиер кивнул.
– И что, все собаки на моей псарне эзиане? – Эдуард сгорал от любопытства.
– Нет, государь. У меня там три сына и две дочери. Это все.
– Неужели все, так мало? – попытался сострить Эдуард, но чувство иронии никак не желало к нему возвращаться.
– Мои предки служили вашим в этом двойственном обличье много поколений подряд, – сказал Баннистер. – Мы охраняли ваши дворцы и угодья. Сидели у ваших ног. Защищали на охоте и у домашнего очага…
При этих отцовских словах Пэтти выпятила грудь от гордости, словно услышала какую-то древнюю клятву (Эдуарду, правда, сейчас было не до чьих-либо грудей).
– А я и не знал, – сказал Эдуард. – Почему никто мне не рассказал?