Моя истинная - стр. 39
Прижимая к себе ноги, я сидела на полу спальни Босфорта. По щекам сами по себе текли слезы. Я не знала почему. Они просто были, как данность.
— А, знаешь, что! Не иди туда, — снова произнесла женщина, с жалостью и состраданием. — Не иди, прошу… Что еще он тебе сделает? Самое худшее уже произошло. Я возьму всю вину на себя, если придется.
По моей спине прошли мурашки. Кто-то словно ударил молнией, прошибая до нутра. Я поняла, что не хочу быть той, кого жалко. Я не жалкая. И уж точно в сострадании не нуждаюсь! И никогда больше не услышу ничего подобного в свой адрес. Никогда!
Отчаянье сменилось злостью. Яростной, безумной, прожигающей до нутра яростью. Она наполняла меня жизнью. Воскрешала изнутри. Давала смысл продолжать бороться!
Сжав зубы, я с вызовом посмотрела на Наташу:
— Я пойду туда. Пойду. Ясно?
— Зачем, милая? — женщина смахнула слезы, выступившие из ее глаз. Я поморщилась и ощетинилась. Горничная по-прежнему страдала за меня. Это вызывало раздражение. — Они ведь все поймут, учуют. Злые люди, прости господи. Животные есть животные!
Распрямив спину, я закрыла глаза и вдохнула побольше кислорода. А когда открыла, это уже была другая «Я». Та, что хотела лишь одного — мести.
— Животные понимают силу. Им надо бояться, — мой тихий голос звучал громогласно в пустой комнате, где до сих пор слабо потрескивал угасающий камин. — Знаешь, что это значит, Наташа?
Женщина напряженно уставилась на меня:
— И, что же?
— Я, — встав на ноги, я коварно улыбнулась, — стану самым пугающим существом, что встретили эти люди на своем пути. Они будут уважать меня, бояться и приклонять голову.
— Саша, ты… — женщина испуганно попятилась. Я обернулась к зеркалу. Мое лицо и вправду выглядело пугающе зловещим, кровожадным. Но уже было плевать. Та Саша, что сочувствовала людям и всего боялась, спала где-то глубоко внутри.
— А сейчас, — я подняла с кровати черное платье, ушитое камнями, — надену эту красоту и спущусь вниз. Буду обворожительной и приветливой. Настолько, насколько они заслуживают.
Наташа молча наблюдала за тем, как я обтерлась полотенцами, умылась, уложила волосы и натянула шикарный наряд в пол от известного дизайнера. Перед тем, как выйти из комнаты, я подошла к зеркалу и оценила себя. От слез и потерянности не осталось и следа. Удивительно! Лицо оборотня совсем не отекает, не краснеет. Чудо!
— Саша, — окликнула меня Наташа. Я не обернулась. Боялась снова увидеть опостылое сочувствие. Но замерла, внимательно ее слушая. — Не теряй себя.
— А кем я вообще была? — я саркастично повела бровью. — Может только сейчас себя и нашла?