Моя истинная - стр. 133
«Только не сейчас, Аарон! Мне жизненно необходима разрядка!», — разозлилась я про себя, но вслух произнесла совершенно другое, притворившись забывчивой дурочкой:
— О чем это ты? Не пойму… Давай просто вернемся к делу. А потом, может быть…
Босфорт же был настроен совершенно иначе. Видимо, нагло подслушанный диалог с отцом запал ему в душу и не давал покоя. Сведя брови на переносице, он набрал полные легкие кислорода, а после вовсе перестал дышать.
— Скажи, — прохрипел он, словно медведь, — ты правда все еще можешь полюбить меня?
«Нет! — ахнула я внутри себя. Даже вопрос этот для меня казался оскорбительным. — Ты спал с моей сестрой. Жил с ней у меня на глазах! Относился ко мне, как к вещи! Не уважал, не ценил! Я никогда и ни за что тебя не полюблю!».
Но корыстная часть меня не дала высказать обидную правду, потому что тогда Аарон бы не дал мне того, за чем я пришла. Не успокоил бы разбушевавшиеся гормоны и дал утонуть в беспомощности и низменных желаниях.
Так что, глядя ему прямо в глаза, я нагло солгала, не поведя и бровью:
— Да. Шанс есть.
И тогда он не сдержал улыбку. Она поразила его лицо, как судорога. Нервная и облегченная. Глаза засияли словно у малолетнего влюбленного мальчика, а член внутри меня сократился.
— Знаешь, — снова начал разговор он, пока внутри я кричала: «Боже, просто трахни меня наконец!», — я никогда раньше не встречал таких женщин, как ты. Красивых, умных, волевых. Ты поразительная, Саша. Я рад, что оборотень внутри меня привел именно к тебе.
Нервно улыбнувшись, я ближе придвинулась бедрами к его телу:
— Это прекрасно! Может, продолжим?
Мои соски болели от того, как сильно напряглись. Грудь налилась кровью, стала на размер больше. Клитор больно сжимался, пока вагина крепко обнимала член Аарона, пытаясь заставить его возобновить процесс.
— Конечно, продолжим, — кратко кивнул он, сглотнув ком в горле. Но не шевельнулся. Отвел взгляд, занервничал, суетился, тушевался… Раскрывал рот, собираясь что-то сказать, но тут же его закрывал. Наконец, он путанно выдал не своим голосом: — Мне долбанная куча лет, но сейчас я ощущаю себя гребанным школьником в пубертате. Наверное, у таких вещей нет возраста. Я могу вырвать огромное столетнее дерево с корнем, но не могу сказать своей жене, что люблю ее.
С губ сорвался рваный нервный смех, глаза испуганно округлились:
— Хорошо, что ты не любишь свою жену и тебе не нужно изощряться.
— Саша, — фыркнул он. Утыкаясь локтями в пол, он накрыл мои щеки своими ладонями. — Я люблю тебя. ТЕБЯ.
Почему-то глаза стали влажные от слез. Тело затрясло, на этот раз не от возбуждения, а нахлынувшей дозы адреналина. Я словно резко оказалась на глубине в тысячу метров: