Мой возлюбленный король - стр. 3

За моей каретой тянулось ещё шесть обозов с вещами. Ехать до столицы нужно было трое суток, и мы останавливались лишь ночью, чтобы как следует поесть и выспаться в придорожных тавернах или попадающихся на пути монастырях. До дворца, кроме пяти вооружённых до зубов охранников, меня сопровождали две женщины. Моя личная горничная Пэтти, с которой мы были дружны с детства, и наставница Элеонора Баррет. Именно леди Баррет научила меня всему, что я знала и умела, и именно она заменила мне мать, когда той не стало.

В столицу я приехала впервые в жизни, но меня ничуть не тянуло убрать шторы и поглазеть в окна на красивых рыцарей и дам в дорогих нарядах. Все города так или иначе похожи, и наш родной Персвиль не сильно отличался от Элиадора. Последний, правда, был крупнее, оживлённее и с большим количеством каменных домов. С одной стороны его окружало море, с другой ‒ горы, а с третьей ‒ дремучий лес.

Встречать у входа во дворец нас вышла королева-мать и её многочисленная свита. Моя будущая свекровь оказалась вполне привлекательной женщиной лет сорока или сорока двух. Её темно-каштановые волосы седина ещё не тронула, но мелкая сеточка морщин вокруг глаз и на висках уже образоваться успела. Губы у королевы-матери были тонкими и без всякой краски ярко-розовыми, а глаза ‒ карими, по оттенку близкими к цвету свежей патоки.

Взяв мои ладони в свои руки, она расцеловала меня в обе щёки и по-матерински обняла за плечи.

‒ Как я рада видеть тебя, милая Анхелика! ‒ произнесла моя будущая свекровь и изогнула губы в улыбке. ‒ Ты так похожа на дорогую моему сердцу Лавинию! Удивительно похожа. Те же черты лица, те же волосы, тот же разрез глаз, даже родинка над верхней губой таких же размеров и в том же месте.

Королева Беатрис рассмеялась и обняла меня ещё раз. От такого приёма на душе у меня потеплело. Леди Баррет всю дорогу твердила без продыху, что дворец ‒ это змеиное логово и что тут со всеми надо держать ухо востро, но мать короля была такой милой и искренней и так задорно мне улыбалась, что я невольно пустила слезу.

‒ Я несколько пышнее мамы в юности.

‒ Ну и хорошо! С некоторых пор я не выношу тощих женщин. У королевы должны быть широкие бёдра, чтобы она легко рожала сыновей, и полная грудь, чтобы в случае необходимости, она могла этой грудью кормить своих сыновей. Мой Лайонел в детстве был капризным ребёнком и не желал пить молоко кормилицы, поэтому мне пришлось кормить его самой. И я искренне рада, что Бог не создал тебя тощей, как палка.

Такое замечание настолько мне польстило, что я тут же захотела спросить, а каких женщин любит король, и даже покрутила головой для пущего эффекта, но наткнулась только на взгляды дам из свиты королевы-матери и на рыцарей, нас охраняющих.