Мой сводный кошмар - стр. 41
Нежно, слишком нежно и лишь слегка задевая его, словно она хочет и тем не менее боится ускорить оргазм.
Когда ее дыхание становится тяжелее и она прикусывает губу, продолжая как-то неумело ласкать себя, понимаю, что попал в точку. И черт знает, что меня дергает опуститься рядом с кроватью и накрыть ее палец своим, показывая, как надо, показывая, что на самом деле ей хочется жестче, быстрее и не стоит ускользать от удовольствия, которого ждешь.
Ее разгоряченное дыхание задевает мое лицо, но я смотрю сейчас вниз, на переплетение наших пальцев.
Она не отталкивает мою ладонь, не шарахается, и я поначалу скольжу своим пальцем рядом с ее, а потом делаю это сам.
– Сильнее… – слышится тихий шепот. – Сильнее, пожалуйста…
И, блядь, это как пистолет у виска, когда лучше послушать и не отказывать. Тем более если приказ совпадает с тем, что хочешь и сам.
Я ускоряю движения и то скольжу вокруг клитора, то надавливаю на него и тру подушечкой пальца. А потом замечаю, что ей больше нравится, когда я задеваю ее чувствительную точку костяшками, и даю ей именно это.
Гладкая кожа под моими пальцами влажная от ее желания, хочется развести ее ноги, подуть на разгоряченную плоть, щелкнуть по клитору языком. Но даю пока только пальцы, на которых она танцует свое удовольствие.
Подается ко мне, отстраняется и снова насаживается, как будто мы уже трахаемся.
Именно мы.
Потому что, даже если она сейчас в полусне-полуяви, она видела меня, а не кого-то другого.
Пусть даже потом будет думать, что сон, или вообще не вспомнит о том, что ей показалось, но сейчас она знает, что с ней именно я. И именно от моих пальцев она начинает дрожать.
Именно мои пальцы заставляют ее застонать.
Именно с моими пальцами между ног она, тихо всхлипнув, кончает.
Именно о ребро моей ладони она, остывая после оргазма, продолжает тереться.
Именно мне она, вздохнув, сонно шепчет:
– Спасибо…
По ее дыханию понимаю, что она вновь погружается в сон, но у меня стойкое ощущение, что я тоже где-то там, за гранью реальности.
За гранью реальности, в которой все понятно и четко и в которой она бы не отплясывала на моих пальцах у себя между ног, а я бы точно не думал о том, как бы мог заставить ее проснуться окончательно.
Все, что произошло только что, будто не про нас – про кого-то другого. Про тех, кого не питает неприязнь, потому что для этого чувства из-за других места просто не остается.
Выталкиваю себя из ее комнаты.
Принимаю душ; лежа на кровати, отвечаю на сообщения в вайбере, с которыми и так затянул, и не волнует, что поздно и кто-то из собеседников может проснуться. А мысли то и дело возвращаются в другую комнату, и перед глазами другая кровать, в которой нет такой пустоты, как в моей.