Мой Рон - стр. 50
Сегодня днём, когда Хейли заговорила о желании сходить в бар с «открытым микрофоном», тётка цокнула языком и спросила: «А что думает по этому поводу Майрон?» Хейли было откровенно плевать, что думает Майрон. Она не собиралась дёргать его бесценную персону ради того, чтобы сходить в бар. Более того, она даже не представляла, как его худощавая фигура и «ролекс» впишется в обстановку с залитыми пивом полом и столами. И как на него посмотрит бородатый татуированный мужлан, который наверняка и владелец, и бармен одновременно.
И именно так Хейли ответила тёте Элле.
Выяснилось: зря. Жизнь её ничему не научила. Глаза тётки округлились как молодые яблоки; кружка, которую она в этот момент тёрла губкой, чуть не выпала из рук.
– Нет уж, не пущу! – безапелляционно заявила обычно милая, тихая Элла Маршалл. – Я обещала твоей матери, что с тобой ничего не случится! Как, по-твоему, я должна выполнить обещание, если ты собираешься в какое-то адское место?
В тот момент Хейли захотела удариться головой о стену.
– Это всего лишь бар, – закатила глаза она.
– Тогда я пойду с тобой, – отрезала тётка, отвернулась к раковине и стала в сто раз интенсивнее оттирать кружку от кофейного налёта.
И тогда стало ясно, что всё пропало. План с побегом родился в мозгу Хейли как-то сам собой.
Спрятав руки в карманы джинсовки, она быстро прошагала по Нью-Кросс-Роад туда, где, по её памяти, должен был находиться бар «Чёрная кошка». Улицы блестели лужами в свете фонарей. Люди шли куда-то или откуда-то, и Хейли периодически приходилось делать крюки, обгоняя компании на своём пути. Вывески заведений светились неоном, отражаясь в мокром тротуаре.
Хейли хватило пяти минут, чтобы быстрым шагом долететь до «Кошки». Её вывеска на кронштейне никак не светилась. Цепи, держащие табличку с выгнутой кошачьей спиной, тихо скрипели от лёгкого ветра, окно изнутри слабо подсвечивалось. Хейли осторожно открыла дверь и просочилась внутрь.
Это был всё тот же тёмный, пропитанный насквозь пивом, грязный бар, однако с наступлением вечера что-то в нём изменилось. Чёрные углы заливал мягкий тусклый свет, на маленькую сцену с потолка лился луч прожектора и выхватывал фигуру костлявого длинноволосого мальчишки, который очень мелодично вытягивал неизвестную медленную песню, а люди вокруг создавали атмосферу какой-то камерности. Никто не кричал, не смеялся и вообще никак не перебивал мальчика. Те, кто не смотрел на сцену, сидели или стояли, уставившись в телефон, или перешептывались с друзьями, но это не мешало певцу выступать.
Хейли остановилась на пороге. Отошла чуть в сторону и привалилась спиной к дверному откосу. Атмосфера в баре удивляла. И радовала, пожалуй. Она ожидала столкнуться с чем-то типичным, а попала в странное, но милое место. Хотя барная стойка с татуированным громилой за нею, слабо поддавалась описанию «милая». Как раз она осталась типичной. И бармен тоже.