Мой ревнивый муж - стр. 39

Эта лживая предательница больше не пожарит ему здесь ни одного стейка, не сварит кофе. Не улыбнется…

И так ему стало хреново от осознания всего этого, что захотелось выть. Громко, протяжно, как делают раненые звери, когда понимают, что пойманы в железный капкан.

Максим опустил взгляд на свои руки.

Умудрился изрезать пальцы о стекло.

Царапины кровили, но Максим не чувствовал боли, по крайней мере физической. В груди же болело так, что казалось, еще чуть-чуть, и его долбанет инфаркт.

Инфаркта не случилось.

Максим подвигал плечами, словно отгоняя от себя всю ту жуть, которую сам же и натворил.

Прислушался, пытаясь определить, где именно в ту минуту находится жена.

Отчего-то был уверен, что выйдет в гостиную, а Полина там.

Как бы они ни ругались раньше, она никогда никуда не уходила.

Наверняка плачет, ждет его, станет давить на жалость, просить прощения. А он не в состоянии слушать ее брехливые речи. Он видеть ее не может. И не хочет!

Поэтому он выйдет в гостиную, возьмет Полину под локоть и выставит вон с чемоданами.

Плевать, куда она пойдет. Пусть едет к бабке в ее обветшалый дом. Пусть катится ко всем чертям. Это больше не его дело.

Полина – больше не его дело.

Однако жены в гостиной не оказалось.

Максим удивился, пошел ее искать.

Пока обходил комнаты, все продолжал крутить в голове одну и ту же мысль: почему Полина не смогла стать такой, какой он хотел ее видеть? Послушной, милой, верной в конце концов. Разве он так много от нее требовал?

Сам давал немало. Последний год только и жил тем, что обеспечивал ее хотелки, заботился о ней, оберегал. Что получил взамен?

Эта дрянь даже не удосужилась ответить ни на один вопрос. Его же очень волновали детали ее измен. С кем, когда, сколько раз… Как умудрилась держать в секрете? Хреновый он следователь, если такое пропустил. Считай, профнепригоден.

Сапожник без сапог, женатый на гулящей сучке.

Куда она запропастилась, кстати?

Полины не оказалось ни в одной из комнат.

Максим вернулся в гостиную, глянул вверх, увидел красный глаз камеры, установленной в деревянной арке. Тут-то и догадался прокрутить на телефоне видеозапись.

Оказалось, Полина давно ушла – сразу после того, как вышла из кухни.

Сама?

Надо же, какая сознательная. Сказал – иди, и пошла. Скорей всего, сообразила, что ей с Максимом больше ничего не светит.

Вроде бы он именно этого и хотел – чтобы она как можно скорее отсюда скрылась. Чтобы ему не пришлось видеть ее лицо еще хоть раз.

Но в то же время стало до жути неприятно.

Взяла и ушла.

Подло бросила ему признание в лицо и усвистала куда подальше.