Мой ребенок Тигра - стр. 45
– Но? Что изменилось?
– Первые дни стены этого кабинета трясло так как в сказке. Никому не нравится, когда рушатся планы, но неожиданно обнаружились плюсы и их оказалось больше, чем минусов.
Тигран не понимал, но следующая фраза Виктора Степановича расставила все по местам.
– Заменили не только Илясова, но и все его окружение. Ты убрал практически всех, кто бы мог признать в двойнике фальшивку.
– Но освободили меня совсем не поэтому?
Тигран понимал и знал обо всем с самого начала. Он не собирался бежать – было попросту некуда и незачем, не строил иллюзий на свой собственный счет – его не должны были понять, простить и отпустить, но все сложилось «хорошо». Как говорится: не было бы счастья, да несчастье помогло.
– Нужен был хороший «обоснуй» странностям в поведении Илясова.
Ратников вернулся к столу с высившейся на нем стопкой папок, выудил одну очень похожую на те в которых обычно подавались отчеты, выудил из нее очередную газету, нашел нужную страницу и принялся зачитывать находящуюся в ней статейку.
– Убитый горем офицер ФСБ в компании своих нетрезвых друзей напал на компанию преуспевающего бизнесмена, устроив гонки-преследования по ночной Москве.
Все закончилось столкновением и пальбой из табельного оружия. Потерпевшие доставлены в больницы города Москвы. Камиль Илясов отделался испугом, сотрясением, синяками и легкими ушибами, чего нельзя сказать о его друзьях и партнерах, наблюдающихся у врачей в реанимационных отделениях города.
– Что пострадало на самом деле так это честь и достоинство российских спецслужб, – Ратников скрипнул зубами, зачитывая эти строки. – Возникает много вопросов касательно случившегося, один из которых: что за люди служат в органах правопорядка? Какая участь уготована виновнику случившегося?
Генерал остановился, задержал взгляд на содержимом газеты еще на какое-то мгновение, а потом, сложив прессу, протянул ее Хамиеву. В светлых глазах Виктора Степановича плескалась злость и вызвал ее совсем не бойкий писака.
– Знакомься, вникай, отекай… Привыкай.
Хамиев кивнул, пробежался глазами по статье, а затем протянул «передовицу» генералу. Если Ратников думает, что он будет извиняться или наоборот хлопать в ладоши, восхваляя креативность и находчивость штабных, то зря.
– Зачем? Зачем вы вытащили меня оттуда? Не проще ли было посадить? Не пришлось бы терпеть все это, выслушивать нападки общественности…
Смятый комок газеты полетел в угол, прямо в находящуюся в нем пышную пальму.
– Ты прекрасно знаешь, Тигран, почему я сделал это! Хватит жалеть себя! Ты знал куда пошел служить, был в курсе о рисках и в конце-то концов, не ты первый, не ты последний кто потерял кого-то из близких!