Мой ребенок Тигра - стр. 44
– Сказал ты уже более, чем достаточно, сделал еще больше, – Ратников обошел стол и встал к окну, загремев металлом портсигара, – теперь пришла пора молчать и делать то, что тебе говорят.
Нос уловил запах прежде, чем глаз заметил появившуюся в воздухе сизую дымку. Тигран продолжал стоять и ждать чего-то. Нутро подсказывало что это еще не все и еще немного, и он дождется нужной подсказки.
– Иди, Хамиев, у тебя три дня, а потом я жду тебя здесь.
В голосе Ратникова сквозила усталость, но Тиграну показалось, что в кабинет внезапно заглянула старость – ароматы успокоительного, алкоголя и табака создали это впечатление.
– Зачем?
Ратников долго не отвечал, дымил сигаретой и кажется, что забыл о нем, поглядывая на затянутую в серую дымку Москву, сквозь тюль и старомодные шторы огромных окон, затем обернулся и, окинув его каким-то странным (кажется, сожалеющим) взглядом, добавил:
– Будь готов стать другим человеком.
Мысли не ворочались, не искали и не вытаскивали из недр мозга нужную информацию, они просто промчались, как супер скорый поезд, ударив по существу резким порывом ветра, а в его случае озарившей сознание догадкой.
– Это не Илясов. Так?
Камилю Илясову почти дорвавшемуся до власти, больших возможностей и денег нашли замену.
– Планировал рассказать тебе обо всем завтра, но у тебя ведь не получится походить с понурой головой, боюсь вытворишь еще что-нибудь.
Тиграна потрясло не то с какой скоростью она была сделана, а то какой качественной она была. Снимки в газеты «хвастались» крупными планами и даже Хамиев, сожравший не одну собаку на раскрутке этого дела не смог отличить оригинал от копии.
– Я отстранил тебя от дела не потому, что решил, что ты не справишься и пойдешь на поводу у эмоций, – Ратников выдохнул, выпустив в стекло огромное облако дыма, – а потому что меня попросили об этом из соседнего ведомства.
Виктор Степанович повторялся. Вот только эти объяснения не помогли Тиграну и он поступил ровно так как сказал босс, то есть так от него не ждали. Все бы воспринялось иначе будь на месте Наташки кто-то другой, да хотя бы та блондинка с дороги, но это была жена, такая милая, наивная и смешная.
– Надо было придержать коней, чтобы он вывел нас на более крупную рыбку.
Тигран все-таки присел на диван, перелистнув уголки папки.
– Сколько?
– Года три.
Хамиев покивал, продолжая трещать листами. Он бы не смог выдержать такой срок, даже, если бы ему объяснили все в самом начале. Он бы спился, скатился на самое дно, а это еще хуже, чем тюрьма. Мать смогла бы простить ему поступок, но не такую жизнь. Он сам бы не спустил себе подобного.