Мой пылкий лорд - стр. 4
– Разумеется, нянька у него есть, но Элис пишет, что ему нужна… в общем, ему нужна я, – с неудовольствием заявила Кейро.
– Но мне вы тоже нужны, дорогуша. – И он просяще улыбнулся, подумав при этом, испытывала ли подобные угрызения совести его собственная покойная матушка. Что это было за создание – скандальная герцогиня Хоксклифф! Осталось не так уж много мужчин, обойденных ее вниманием.
– Да и отцом близнецов был вовсе не муж, а ее преданный многолетний любовник, могущественный и таинственный маркиз Карнартен. Маркиз недавно умер, оставив Люсьену львиную долю своего состояния и свою печально известную виллу Ревелл-Корт, расположенную в нескольких милях к юго-западу от Бата.
Глядя на Кейро, Люсьен понял, почему ему так не хотелось, чтобы Деймиен женился на этой женщине. Она мало, чем отличалась от их матери. Резко отвернувшись, он зашагал по коридору, оставив Кейро там, где она стояла.
– Это не имеет значения, любезнейшая. Поезжайте домой к вашему отпрыску, – пробормотал он, – а я найду себе другую усладу.
– Но, Люсьен, я хочу поехать с вами! – возразила баронесса, поспешая за ним.
Он шел по коридору, глядя прямо перед собой.
– Вы нужны вашему мальчику, и вы это знаете.
– Нет, не нужна, – голос ее звучал так слабо, что Люсьен вопросительно посмотрел на нее, – он меня даже не знает. Он любит только Элис.
– Вы так думаете?
– Это правда. Я никуда не годная мать.
Люсьен покачал головой и досадливо вздохнул. Какое ему дело, если ей так нравится лгать самой себе?
– Так пойдемте же. Деймиен ждет. – И Люсьен решительно увлек баронессу навстречу ее судьбе.
Освещенный ярким светом шарообразных люстр, бальный зал походил на вполне цивилизованное место для тех, кто видел только внешнюю сторону вещей; но для Люсьена мраморный пол из черных и белых квадратов был огромной шахматной доской. Прикрываясь маской распущенной, любящей потакать своим желаниям личности, Люсьен внимательно разглядывал толпу гостей. Все его чувства обострились, он пытался отыскать какую-либо незначительную деталь, которая помогла бы ему сориентироваться. Ничто никогда не лежит на поверхности, вот почему он выпестовал в себе манию преследования и никому не доверял. По опыту он знал, что именно люди с самой заурядной внешностью и совершают подчас тяжелейшие преступления. Странные личности, как правило, безвредны; на самом деле Люсьен испытывал симпатию к тем, кто не желал соответствовать общепринятым меркам. Это предпочтение определилось после многочисленных знакомств с людьми дурной репутации, со странными существами, с изгоями, с разного рода сластолюбцами, с мятежниками, с растрепанными научными гениями из Королевского общества; и теперь причудливые эксцентрики всех сортов кивали ему, тайком выказывая свое уважение.