Мой очаровательный оригинал - стр. 40
– Всё верно, – киваю я, сохраняя невозмутимость и надменную грацию.
– Отлично, на сегодняшнем занятии побудете музой для студентов. – Потом с восторженным предвкушением обращается к аудитории: – У нас есть очаровательной красоты модель, будем рисовать с натуры. – И уже мне: – Прошу, располагайтесь на этом стуле. Как вам удобно. – Видя мое промедление, он изображает добродушие: – Или вы против, милая сеньорита?
Каков хитрец, знает же, что не могу отказать, ибо опоздала и якобы заслужила наказание, и всё равно спрашивает. Однако я слишком хорошо знаю психологию подобных личностей: они ценят в других людях силу духа и тонкое искусство постоять за себя. Посему, придав лицу расслабленно-бесстрастный вид, отвечаю:
– Ни в коем случае. На самом деле я не очень люблю создавать двухмерные произведения искусства. Я за объем, за натуральность. За трехмерные формы и естественные пропорции. Застывшие в окружающем пространстве мгновения и человеческие эмоции, на которые можно взглянуть с любых ракурсов. Поэтому даже хорошо, если сегодня на занятии я посижу на этом великолепном стуле.
И ни разу не соврала, я действительно к рисованию отношусь почти равнодушно, если не считать то безумие, что я вытворяю на бумажных стенах в моменты разрушения эмоционального здоровья, и пары рисунков в год, которые создаются исключительно под особое настроение. Я не говорю о знаменитых картинах известных авторов – некоторые из них я обожаю, некоторые разрывают мне сердце: настолько они восхитительны. Но рисовать самой – не моя тема. Не люблю это дело.
В общем, удачно я опоздала. Прохожу к своему "трону", аккуратно откладываю свою папку на пол возле ножки стула и, элегантно закинув ногу на ногу, занимаю расслабленную позу: локоть на подлокотник, выдвинутый вперед подбородок на изящно подставленные костяшки пальцев, а кисть другой руки плавно ложится на бедро, обтянутое плотно черной кожей брюк. Я не чувствую стеснения; ощущение, будто ничего не изменилось, будто я по-прежнему нахожусь на фотосъемках. Я опять в центре внимания.
Студенты пристально оценивают мои параметры, отмечают детали, взором чертят мои формы и изгибы. У парней глаза горят. Насколько им понравилась идея рисовать с натуры, настолько же и модель, которую они с превеликой радостью и энтузиазмом готовы перенести в свои холсты, навсегда увековечить в своих бессмертных работах.
Позировать – утомительная работа, но привычная. Пусть были и перерывы в творчестве, кто-то ходил между парами перекусить в столовую, кто-то сосредоточенно дорисовывал эскиз, исправлял неточности, но я всё же утомилась ничего-не-деланием, ибо в положении сидя не думать не получается. Не думать о плохом и пережитом. И к концу второй пары я не выдерживаю мыслительной нагрузки, спускаюсь к ребятам и начинаю ходить по рядам, рассматривая работы студентов. Нахожу парочку очень талантливых, но общее впечатление таково, что не я одна тут не люблю рисовать, в конце концов, мы тут все будущие скульпторы, а не гении, преискусно владеющие карандашом так, будто это наша третья верхняя конечность.