Мой новогодний Форс-Мажор - стр. 31
— Я что, на китайском говорю? — огрызается отец и раздраженно смотрит на часы.
Видимо, общение с сыном в его планы не входило. Но я-то здесь при чем? Я его не звал.
— Ты говоришь какую-то херню.
— Замолчи! — рявкает он и решительно идет ко мне. Останавливается у бортика кровати, сжимает ладонями и подается вперед. — Завтра вечером из Штатов возвращается Диана. Надеюсь напоминать, кто это, не нужно?
Бля-я-я. Если бы мог, припечатал бы себе ладонь ко лбу. Но с гипсом не решаюсь. Яне фингал поставил, себе, боюсь, сотрясение сделаю.
— Она же не собиралась…
— Вот собралась. — Отец зло разводит руки в стороны. — Сюрприз решила родителям сделать и отметить праздники с семьей.
— Пусть отмечает. Я-то здесь при чем?
Вот еще не хватало.
— Ты ее жених! — взвинчивается отец. — И скоро станешь частью этой семьи. Напомнить, что это для нас значит?
— Не надо, — хмуро отзываюсь.
Миром правят бабки. И наш не исключение. Наши отцы давно решили, что мы с Дианой должны пожениться, чтобы они объединили бизнес. И выбора у нас, по сути, нет. Все давно решено, ждали только ее совершеннолетия.
— Вот и славно, — успокаивается отец. — Завтра я пришлю за тобой машину.
Завтра Новый год. Я планировал встретить его здесь. И менять свои планы не намерен.
— Я не поеду, — поджимаю губы и с вызовом смотрю отцу в глаза.
— Чего? — прищуривается он и сжимает руки в кулаки.
— Я останусь на Новый год здесь, — повторяю громче и отчетливее.
— Ты не слышал меня?
— Все я прекрасно слышал. Но…
— Антон, — выдыхает отец и сжимает переносицу пальцами. — Не заставляй меня быть жестким.
— То есть мое мнение для тебя ничего не значит?
— Сейчас я уйду, а ты подумаешь. — В его голосе отчетливо слышна агрессия. — Завтра вечером машина будет тебя ждать внизу. Надеюсь, ты примешь правильное решение.
Отталкивается от кровати и идет к выходу. Скрывается за дверью, и наступает тишина.
Твою мать. Откидываюсь на подушку и несколько раз впечатываюсь в нее затылком. И что делать? Понятия не имею. Вот же засада.
От беспомощности и злости сводит скулы. Все давно решено. И я готов был к такому исходу, но отчего-то бесит. Именно сейчас. Хочется хоть раз в жизни самому принять решение. Но это же ответственность. Я не готов остаться без поддержки отца. Я завишу от него целиком и полностью.
— Можно? — Яна осторожно заглядывает в палату.
А мне хочется наорать на нее просто потому, что лезет под горячую руку, но я сдерживаюсь.
— Отец ушел, — сухо сообщаю, но отворачиваюсь. Разговаривать нет никакого желания.
— Что-то случилось? — интересуется она участливо. — Я могу помочь?