Мой генерал Торрихос - стр. 26
Благодаря этому у меня сохранилась большая часть его текстов, записанных с его голоса. Например, у меня есть очень хорошо записанный текст его «Я – солдат Латинской Америки». Это большая удача, потому что эта его работа содержит много точных определений. И на этой записи можно даже слышать щебетанье птиц в парке Ла Лагуна, где нас разместили тогда, как почётных гостей того форума.
Рассказывая об этих деталях, хочу признаться в том, о чём до сих пор помалкивал. У меня есть запись одной фразы генерала, которая по моему совету была им потом исключена из финальной редакции. Он тогда сказал: что «солдат должен больше подчиняться воле своего социального класса, чем своему офицеру».
Эту мысль я посчитал очень рискованной, потому что направлена против сути вооружённых сил как института. И сказал ему, что, находясь на Кубе, было бы неправильно быть в такой степени революционным и что это может произвести впечатление использования нами конъюнктурного факта пребывания здесь. Он убрал эту фразу. Теперь я понимаю, что зря и что порой я, вместо улучшения его текстов, ухудшал их.
Поскольку та резолюция была снята с обсуждения, генерал не смог использовать публично текст своего выступления, и эта его работа долгое время оставалась неопубликованной. Когда его убили, я сделал несколько копий и послал этот текст в семью генерала, в службу безопасности и ещё некоторым людям. Я хотел тем самым уберечь этот текст от потери, потому что думал vanidosamente, что для того чтобы уничтожить идеологическое наследие генерала, меня, как его хранителя, тоже могут уничтожить.
В своём эссе генерал развенчивает два ошибочных мифа. Первый миф, который в ходу у многих революционеров: миф о том, что все армии латиноамериканских стран подпадают под одно определение: гориллы. А второй миф, который в ходу у военных: что все революционеры – это бандиты и воры.
Как демонстрация отношения генерала к первому мифу о «военных-гориллах», он в 1980 году награждает панамским орденом «Большой крест Васко Нуньес де Бальбоа» находившегося в те годы в тюрьме уругвайского генерала Либера Сереньи. Тем самым он подчеркнул, что революционерами-патриотами бывают и генералы, которых реакция подвергает репрессиям. И это был достойный и ответственный поступок, тем более что Панама поддерживает с Уругваем дипломатические отношения.
Что до второго мифа, то я вспоминаю одно обстоятельство, даже повлиявшее на мой взгляд на мировоззрение генерала. Мы были тогда с визитом в Колумбии, в Картахене, на встрече с президентом этой страны Айяла Турбаем. Они говорили один на один, и я видел издалека по его лицу, что он едва сдерживает ярость и раздражение. Наконец он встал, попрощался с президентом и направился к автомобилю. Я открыл ему дверцу и слышал, как он сказал, как бы сам себе: «Этот сукин сын называет их бандитами».