Мой бывший кошмар - стр. 30

Резко ставлю стакан на стол, разливая воду, но мне все равно.

— Да что вы хотите знать, а? Мне нет дела до вашего Марка Игоревича, чтобы он провалился! — абсолютно не контролирую свой рот. Слова вылетают как пули, и отнюдь не холостые. — Что вы восхищаетесь им? Вы его не знаете! Приехал весь такой красивый и богатый, а вы уже слюни пустили! Он высокомерный, наглый и беспринципный тип. Уверена, от его появления будут одни проблемы, они уже начались, разве вы не видите? Там где он, там везде проблемы!

Девочки настороженно на меня смотрят, скорее всего думают, что я сошла с ума, что в принципе, является правдой.

— Он нас хочет уволить, его напыщенной натуре не хватает страданий простых смертных, а вы так говорите, словно он предел мечтаний. Он мерзкий тип, и меня тошнит в его присутствии, — на последнем вздохе, чувствую, что боль завладела всем моим сознанием. Она везде. Она во всем. А я ее вечный заложник.

— Соня… — пытается что-то сказать Ира, но я не хочу ничего слушать. Мне еще хуже от того, что кто-то считает его привлекательным и классным, когда из-за него моя жизнь полетела под откос.

Разве они не видят? Разве они не понимают?

— Нет, Ира! Он мне противен, и на этой экскурсии, я едва сдерживала рвотные позывы, ясно? — заканчиваю свою мысль и издав громкий, понятной только мне боли, выдыхаю.

По глазам своих коллег, очень быстро понимаю, что они, как минимум, в шоке. И хотелось бы мне сказать, что только от моих слов. Увы нет.

— Что?

Девочки будто застыли, как статуи, не сводя глаз с кого-то, кто стоит за моей спиной. И этот кто-то, никто иной, как Марк. Ну, конечно.

10. Глава 9

Хотелось бы мне сказать, что Марк вошел только что, и вообще ничего не понял, из моего бессвязного монолога. Мало ли, о ком тут вообще речь, может я провожу экскурсии каждый день и в день по несколько раз? И разговор вообще не о нем.

Но увы. Он тут давно. Он понял. Он недоволен услышанным. И я его понимаю.

Мы смотрим друг на друга неотрывно, будто хотим пролезть в голову и прочесть мысли. Его цепкий темный взгляд практически держит меня, касаясь моей кожи. Это одновременно и удивительно и ужасно.

— Марк Игоревич… — начинаю я, но понятия не имею, с чего начать. Сейчас чтобы я не сказала, все будет выглядеть глупым оправданием, поэтому лучше лишний раз подумать.

Все молчат. Я только слышу свое громкое дыхание и чувствую ужасную боль в голове. Кажется, у меня даже в глазах потемнело, от этого процесса внутри черепа.

Зачем я вообще это сказала? Даже если я так и думаю, зачем это было говорить здесь коллегам? Можно списать на нервы, но это не решит проблему.