Москва за нами - стр. 16
Они подошли к Эрмитажу, взяли билеты, и Лёна попросила показать ей великих мастеров эпохи Возрождения.
… – Мир тесен! Ба, знакомые все лица, – услышали они и не поверили глазам. Перед ними стоял Миха Байрон. Андрей от неожиданной встречи растерялся, а Лёна, как ему показалось, очень обрадовалась и кинулась обниматься, чего с ней прежде никогда не бывало.
– Каким ветром, Миха, тебя сюда занесло? – спросила Лёна и, взяв Миху под руку, прижалась к нему плечом.
– Укатили вы, черти, в Ленинград, крутился я сутки, надеялся, отвлечемся с Лихановым, куда-либо забредем. Мать у него на операцию положили, и не до развлечений ему. Побродил вечер с юной особой по Воробьевым горам, поболтали о поэзии, о том о сем. А вечером пришел и думаю: а кто мне запретит? И вот у ваших ног. Помнишь, Лёна, как у Пушкина «К сестре»:
Вот и примчался…
– А вещи где твои, где остановился? – спросил Млынов.
– Тетка тут у меня, родная сестра отца, на Выборгской. А какие у меня вещи? Я не на год… На несколько дней. Бросил у нее. Белую ночь бродил по улицам тихим. И мне казалось, встречусь с… Пушкиным, непременно… Под утро заснул в Летнем саду, да милиция разбудила. Думали, пьяный.
– Фантазер ты, Миха, – сказала Лёна.
– Чего же ты не позвонил мне? – набросился Андрей. – Знал же телефон?
– Знал. Не хотелось вашим планам мешать. Я-то внеплановый…
– Нет, нет, теперь мы тебя не отпустим, – с радостью уверяла Лёна. – Не возражаешь, Андрей?
– Ну что ты! Хотя Миху можно и лишить нашего общества за приезд без предупреждения… Давайте, друзья, выполним программу-минимум, пройдемся по Итальянскому залу эпохи Возрождения, посмотрим Смольный и… Я приглашаю к себе на студенческий обед. Согласны? Но прежде…
Они сели в автобус…
– А вот и Смольный, – сказал Андрей, кивнув головой. – Штаб Октябрьской революции. Из этого здания Владимир Ильич руководил вооруженным восстанием…
– Постоим здесь минутку, – сказала Лёна. – Помечтаем.
– Постоим, – сказал Андрей. – Ты знаешь, Лёна, когда я сейчас увидел это величественное здание, мне вдруг показалось, что тут, на площади, горят костры, а у костров перекрещенные пулеметными лентами матросы, солдаты в длинных шинелях и папахах…