Мортем - стр. 31

Феликс не мог думать о Лере, как о мёртвой. Он продолжал думать о ней и говорить с ней, как с живой. Феликс помнил, как Вера убеждала его, что Лера хотела уехать. И он уговаривал себя, что она просто уехала. Надолго. Далеко.

Но самым страшным для Феликса было то, что Лера смогла уйти, когда ей казалось, что она потеряла его. А он продолжает жить, теперь, когда Леры больше нет. Он говорил себе, что живёт только затем, чтобы сохранять память о Лере, что пока жив он, жива и она. Но понимал, что это малодушие. Врачи и лекарства сделали своё дело. Феликс понимал, что ему предстоит прожить долгую и несчастливую жизнь.

Но всё трудней мой следующий день,

И всё темней грядущей ночи тень.

Последний разговор со следователем Волобуевым убил в Феликсе надежду на то, что его айфон будет когда-нибудь найден. Но это его уже не особо огорчало. Все мысли были заняты предчувствием смерти. Феликс не знал, как поступить и это мучило его. Засыпая, он прокручивал в уме разговор со следователем, придумывал, что мог сказать ему, но не сказал, потому что боялся, что его могут счесть сумасшедшим.

Утром Феликс не хотел вставать. Не хотел, есть. Ничего не хотел. Это состояние было знакомо ему. Может быть, надо снова начать пить таблетки, от которых мир становится чуточку веселее. Феликс давно не принимал лекарства, назначенные психиатром. Как и все таблетки, они давали побочные эффекты. Феликс, например, ходил сонный, «как пыльным мешком из-за угла ударенный».

Феликс заставил себя встать, порылся на столе, потом в тумбочке, наконец, нашёл таблетки на подоконнике. Дозировку он помнил. Феликс достал из коробки блистер с таблетками, подержал в руке, положил снова в коробку и кинул её обратно на подоконник. Нет, хватит. Он справится и без них. Врачи долго пичкали его лекарствами, но это не сильно помогло. Его боль не заглушить таблетками. Её вообще ничем не заглушить.

Аппетит так и не появился. Феликс заставил себя выпить кофе с бутербродами. После еды его затошнило, и он пожалел, что позавтракал.

Феликс вспомнил, как не мог спать после исчезновения мамы. Это было, как проклятие. Он спал четыре часа за ночь. Ни больше, ни меньше. Во сколько бы он ни ложился, что бы ни делал перед сном: гулял, читал, пил молоко с мёдом, просил бабушку заварить пустырник. Ничего не помогало. Он легко засыпал, но просыпался через четыре часа и больше не мог спать. А мог только лежать, смотреть в темноту и корить себя за смерть сестры.

После еды Феликс хотел снова лечь. Но уговорил себя сначала почистить зубы, а потом собраться на работу. Всё это время он думал о следователе Волобуеве и о том, что делать с предчувствием его смерти. А, что, если попробовать провести ритуал и увидеть опасность, которая угрожает Волобуеву. Тогда можно будет говорить с ним конкретно.