Море – мой брат. Одинокий странник (сборник) - стр. 30

– Звучит прямо вот благостно, – улыбнулся Уэсли. – Мой родной городок, Беннингтон, был во многом похож. Я ходил плавать на мельничный пруд, с полмили от дома, – его голос смягчился от воспоминаний, – и когда вылезала луна, я сидел на маленьком песчаном пляже и курил – не подпускал комаров…

– Нам нужно съездить как-нибудь, – запланировал Билл с радостной усмешкой. – Твоя семья там?

Уэсли угрюмо нахмурился и повел рукой:

– Нет!

– То есть?

– Когда мать умерла, – с неохотой мрачно пробормотал Уэсли, – семья распалась, мы продали дом. Чарли уехал в Бостон и вошел в дело с моим дядькой – они открыли бар.

– Чарли – это кто?

– Старик мой.

– А остальные? – продолжил Эверхарт с тихим сочувствием.

– Сестры вышли замуж, братья разъехались – один в Новом Орлеане, видел его в тридцать девятом.

Эверхарт положил руку на плечо Уэсли:

– Старая усадьба разорена, мм? Старая история американской жизни, ей-богу. Самая прекрасная и душераздирающая история американской литературы, от Драйзера до Тома Вульфа, – да, домой возврата нет…[20]

Уэсли сломал веточку пополам и отбросил.

– Вряд ли есть, мужик, – наконец сказал он полушепотом. – Зависит от того, где дом… теряешь один, строишь другой.

После этого они молчали, пока их не подобрал грузовик с бакалеей. Бакалейщик провез их три мили до пустынного перекрестка под фонарем. В почти полной темноте они забеспокоились о том, как попасть в Хартфорд, – оставалось миль пятнадцать к северу.

Пока Билл ждал машину, Уэсли влез в сад поблизости и вернулся с пригоршней мелких зеленых яблок.

– Не ешь, – предупредил он, – а то заболеешь. Смотри, как я расстреляю вон тот знак впереди.

Билл засмеялся, глядя, как Уэсли тщательно подкручивает и мечет снаряды.

– Хорошее упражнение, – пробормотал Уэсли. – Я был полупрофессиональным бейсболистом… питчером… «Беннингтонский блюз». Великая игра. Знаешь, где я сыграл свой последний бейсбольный матч?

– Где? – усмехнулся Билл, поправляя очки.

Уэсли метнул последнее яблоко и чуть-чуть промахнулся по мишени.

– Ха! – выругался он.

Повернулся, сунул руки в карманы и сказал Биллу со слабой улыбкой:

– Мы с матросами сыграли матч по-дилетантски на поле в Бомбее. В грузе для американских солдат была экипировка, и лейтенант разрешил нам взять – перчатки, мячи, биты, все новехонькое.

По дороге ехала машина.

– Сейчас ему бывший двенадцатый покажет, – объявил Уэсли. – Смотри!

Он оттопырил палец и медленно покрутил рукой. Автомобиль непреклонно прогрохотал мимо.

– Америка… прекрасная, – запел он, – красу венчает… братством… меж бархатных… морей![21]