Монстры в Академии - стр. 23
Она не раз встречала этот взгляд у ребят из восьмых-девятых классов: не дай бог показать одноклассникам, что получаешь удовольствие от пения! Засмеют, загнобят, опозорят на весь интернет. Вон, и эти уже заулюлюкали и демонстративно заткнули уши, как бы намекая, что не хотят слышать этого позора.
Но Марина была тверда в своем намерении. Она уже почуяла: этот малый может стать ее первым успехом. Он явно умел петь и был достаточно нагл, чтобы перешагнуть через мнение общества ради своего таланта. Нужно было лишь немного подтолкнуть…
- А я настаиваю, - сказала она.
- Ну, что ж, раз настаиваете… - красуясь, сказал Шерман и оглянулся на класс. Ехидные морды лишь сильнее заткнули уши и принялись негромко улюлюкать на разные лады, показывая, что слушать не собираются, но в то же время стараясь не сильно нарываться на учительский гнев.
Марина покачала головой. Ну, детский сад, ей-богу.
- Давай, - сказала она, поддерживая парня, и пропела одну строчку, напоминая текст и мелодию.
- Изгиб гитары желтой… - послушно начал повторять Шерман, насмешливо глядя ей в глаза, и Марина ощутила, как по спине пробегают мурашки с первых же нот.
Она не ошиблась. Вот это талант! Какая там проверка слуха – да этот парень дал бы фору всем величайшим тенорам! Голос у Шермана был просто божественный. Он окутывал уютом, околдовывал. Он звучал так нежно и при этом объемно, что казалось, будто звук можно потрогать.
Шерман пел и смотрел на нее, и музыка лилась, как патока. Нет, как искристые морские волны, которые по прихоти богов закручивались вокруг девушки подобно водовороту. И водяные стены становились все выше и выше, оберегая ее от шумного мира. Не осталось ничего, кроме его голоса и пронзительно-синих глаз, что смотрели со дна этого волшебного колодца. И девушка проваливалась в них, как в омут, а парень все продолжал и продолжал намурлыкивать знакомую мелодию, снова и снова… снова и снова… снова и снова…
5. Глава 5.
Марина очнулась только на рассвете, обнаружив себя лежащей на первой парте. Спина страшно затекла от слишком ровной поверхности. В сложенные крестиком на груди руки кто-то вложил букет уже увядших ромашек и свечку, а туфли старательно измазал мелом, имитируя белые тапки.
- Вот сволочи, - не сдержалась Марина, не зная, чего ей больше хочется: рвать и метать, что попалась в какую-то странную магическую ловушку, или радоваться, что так легко отделалась. – Чтоб я еще хоть раз с вами связалась! Немедленно возвращаюсь домой от греха подальше!
Но природа потребовала свое, и пришлось озаботиться совсем другим вопросом: а именно, где здесь справляют нужду.