Молоко в ладонях - стр. 14
«Ну что же, – решил Сашка, – уж лучше к родственникам в далекую Сибирь, чем в жуть детского дома или какой-нибудь лагерь для этих самых коллаборационистов», – Сашка даже задумался; его сознание способно было выговорить такое сумасшедшее слово, а вот язык вряд ли…
Поднявшееся над морским горизонтом, яркое солнце, словно надолго прощалось с Сашкой, даруя ему благодать летнего, уютного утра, ничуть не напоминающего о тяготах грянувшего лихолетья. Собрав утром остатки сушеных бычков и хлеба, он отправился на станцию, чтобы, отыскав любой приемлемый способ проникновения на поезд, идущий на восток, эвакуироваться самому, а не дожидаться пока о нем позаботятся другие. От такой заботы ему хотелось поскорее уехать.
Невыносимо трудная и долгая дорога вынуждала скитаться и голодать. От бычков вскоре остались одни воспоминания и только запах, исходивший от ладоней, когда Сашка подолгу грел руки в карманах, в которых когда-то лежала рыба, кружил голову и приходилось давиться слюной и обсасывать слегка солоноватые пальцы. Наверное, если бы не карманы, он бы не выжил на пути в Сибирь, к желанным и далеким родственникам. Однажды, изнемогая и почти умирая от голода, кусочек хозяйственного мыла кем-то случайно забытый на подоконнике одной из перевалочных станций, представился Сашке ломтиком хлеба и, не выдержав пытки голодом, почти в неосознанном состоянии, он его машинально съел, не ощущая ни вкуса, ни запаха. Рука сама потянулась к нему и положила в рот. С сильным отравлением и острыми болями в желудке он попал в больницу. С мылом промыв все свои внутренности, Сашка чудом остался жив. И лечащий врач, посещая его в палате, даже шутил по этому поводу: «Ну что, стиранный ты наш юноша, теперь в твоих кишках даже глистам завестись будет сложно; не выживут, как есть отравятся…»
Чтобы выписаться из больницы, пришлось сообщить адрес родственников, в противном случае его ждал Детский дом. Однако, ему поверили, так как адрес Марты он сообщил не на словах, а подтвердил его сохранившейся вместе с серебряным «наследием» отца, телеграммой. Дорога от Урала до Сибири оказалась не менее долгой, но была уже безопаснее и легче, благодаря справке, выданной в санитарном учреждении для следования больного к месту проживания родственников, и обязательного прохождения дальнейшего лечения на месте. Справка прилагалась к телеграмме и служила Сашке документом, на случай милицейских проверок в пути. Не имея на руках такого рода бумажек, его на любой станции могли причислить к гильдии беспризорных малолеток, лишившихся родителей и блуждающих по стране в поисках приключений, с вытекающими из того последствиями. Теперь же, можно было вполне легально добираться до цели любым, следующим на восток, поездом.