Молодинская битва. Куликово поле Грозного Царя - стр. 16
Однажды прямо спросил у митрополита о том, как умерла матушка Елена Васильевна? Задумался митрополит. Время ли правду говорить? Не наделал бы чего сгоряча. Правда-то жестока до крайности. А ну как не сдержится, тем более смелел Иоанн на глазах, силы духа набирался.
Но и не солжёшь. Вед единожды солгавши веру отрока потерять можешь. А это страшно, особенно в той обстановке, что при дворе сложилась.
– Не я тогда был на престоле митрополичьем в Москве, но знаю от добрых иноков, всё доподлинно знаю, как и что происходило, – начал митрополит Макарий. – Шуйские убили великую княгиню Елену. Шуйские… Василий и Иван. Они и без того высокое место в Боярской Думе занимали, да всё мало. Хотели самолично царством править. Отравили они княгиню, сулемой отравили. И тут же тайно, даже митрополита не призвав, без отпевания просто вынесли из дворца, завернув во что попало, да и зарыли в землю.
Митрополит замолчал, а Иоанн смахнул слезу, покатившуюся по щеке, и вдруг преобразился, подобрался весь и сказал резко:
– Ну я им… Велю казнить иродов.
– Не спеши…, – вздохнув, сказал митрополит, понимая, что ой как не скоро отрок Иоанн сможет отдать приказ на казнь злым, а потому молвил: – Нужно выбрать такой момент, чтоб не смогли они упредить твой шаг державный. Им ничего не стоит и тебя, и твоего брата вслед за родителями твоими отправить.
– Как можно? Я государь!
– Да, ты – государь, а потому просто, ни с того ни с сего, не решатся они с тобой расправиться, но коли в угол загонишь… Знаешь ведь, как говорят – если крысу в угол загнать, она и на человека бросится. Так и здесь. Точно нужно рассчитать свой главный удар. Точно. А я тебе помогу! Но и я не всесилен. Нет веры Божией в боярах крамольниках. Ночью ворвались они в келью к митрополиту Иоасафу, тому, что до меня был на кафедре, схватили его и на глазах твоих увели в Троицкое подворье, где били и пытали. Помнишь, небось…
– Помню, как не помнить, – твёрдо сказал отрок Иоанн. – И Бельского, хоть я и просил его помиловать, сослали на Белоозеро, где и убили через три месяца. И меня не послушали. Когда же я смогу наказать за то?
– Час таковой близится. Сегодня близится час битвы дворцовой, а потом, как говорил я тебе, подойдёт и час битвы с лютыми ворогами на поле – твоём поле Куликовом!
– Я их не боюсь бояр крамольников. Я их больше не боюсь! – твёрдо сказал Иоанн.
– И я не боюсь, – вторил ему митрополит, – За себя, за свою жизнь не боюсь. Да только нам с тобой, государь Иван Васильевич, не о своих жизнях прежде думать надобно, а Государстве Московском, о земле русской и народе русском. А потому будем готовиться к той решающей битве, что уже не за горами.