Размер шрифта
-
+

Молодинская битва. Куликово поле Грозного Царя - стр. 11

– Ты – государь! Государь, как отец твой Василий Иоаннович, государь великий, как Иоанн Васильевич, дед твой родной двойной тёзка твой. Ту – государь, и ждёт тебя служение государево, служение великое Земле Русской и народу Русскому. Недаром сами Небеса, указали в час твоего рождения на грозное твоё служение для врагов, громами и молниями необыкновенными указали, каких не помнили ни старожилы, ни их отцы и их деды.

Приободрился отрок.

И митрополит, и государь Иоанн всё ещё стояли посреди трапезной. Кто, согласно иерархии, должен предложить сесть к столу для продолжения беседы? Государь – глава государства, а митрополит – предстоятель церкви, главой коей является Христос.

Митрополит указал на стул, мол, садись, государь и едва тот сел на лавку, проговорил:

– Дозволь, и я присяду, в ногах-то правды нет.

Сел, не дожидаясь ответа государя-отрока, посмотрел на него по-отечески тепло и сказал негромко, проникновенно:

– Ты прав, мой государь, настало время поговорить нам… Но не о доле твоей сиротской… Нет… Ты – государь, а потому от рождения своего отец и сиротам обездоленным, крестьянам, и людям работным, и боярам, словом, всему народу русскому, и высокая доля твоя, не о своей судьбе печься, а о жизни всего народа, Самим Всевышним в волю твою отданным.

Отрок Иоанн брови приподнял, но лицо не стало оттого удивлённым, посерьёзнело лицо, а глаза, сверкнули, взгляд сделался любопытным, пронзительным.

– Ты рождён в суровое для Земли Русской время. Помнишь ли ты, знаешь ли ты о подвиге пращура твоего Дмитрия Иоанновича, великого князя Московского за победу над лютыми ворогами на поле Куликовом, на берегах Дона и Непрядвы Донским наречённого.

– Знаю, – уже с твёрдостью в голосе сказал Иоанн. – Боярин Овчина мне сказывал. О битве великой сказывал, да вот только, – погрустнел взгляд, насупился отрок и голос дрогнул: – убили его Шуйские и мамку Аграфену убили, как ни просил я их помиловать. Ведь безвинных убили-то…

– Горько, горько, государь, да только не время ноне горевать. И не таковы беды ждут нас, если мы забудем, кто окружает Землю Русскую, какие недруги звери-нелюди готовят нам погибель.

Митрополит помолчал. Молчал и отрок Иоанн. Ждал, продолжения разговора, успокаиваясь и прогоняя от себя горькие мысли о своей нелёгкой доле, о погибели людей, родных и близких.

– В обозе Мамая, шедшего на Русь, обозе, брошенном генуэзскими купцами, бежавшими вместе с разбитой ордой, нашли миллионы пар кандалов. – негромко, но внятно продолжил Макарий, – Чувствовали вороги, что поднимается Русь, что готова вырваться из-под ига иноземного, вот и порешили, разгромив рать Дмитрия Иоанновича, извести народ наш, изловить и заковать в кандалы всех, кого захватить смогут, тех, кто в рабы годится. Остальных, кто слаб и хил, под корень извести всех! Чтобы покончить с непокорным народом. Очистить от него земли, с которых дань брать становилось всё труднее и труднее. Так вот, государь, было мне видение в молитве, что вновь замышляют подобное вороги, что со всех концов света грозят нам нашествиями.

Страница 11