Молли Мун, Микки Минус и машина для чтения мыслей - стр. 28
– Ну наконец-то, – проговорил похититель и снял темные очки. – Надеюсь, ее маленькое высочество будет довольна.
Глава пятая
Дверь самолета скользнула в сторону, опустился трап. Сердце Молли заколотилось, словно били в огромный барабан. Ей вдруг стало ужасно страшно. Она дотронулась до шрама на шее – напоминании о прошлых путешествиях во времени. Может быть, это приключение тоже оставит на ней свои отметины. Но о немедленном возвращении домой не могло быть и речи. Надо довести начатое до конца – в ее руках будущее брата.
Молли вместе с Рокки и Петулькой снова зависли во времени и, укутанные дымкой невидимости, последовали за похитителями новорожденного наружу, где палило жаркое солнце.
Они очутились в саду, полном пальм и цветущих кустов. На высоком кипарисе висели веревочные качели, за ними виднелась верхушка красной спиральной горки. Последовав за остальными пассажирами, Молли и Рокки увидели впечатляющий дом. Он состоял из нагромождения больших и маленьких серебристых полусфер, напоминавших снежный дом эскимосов – иглу. Мелкие купола грудились вокруг крупных, как цыплята возле наседки. Стены одних «иглу» разрезали вертикальные щели стеклянных окон, в других окна были круглыми, как рыбьи глаза. И у всех на крышах торчали высокие антенны, отчего купола походили на огромные серебряные яблоки с черенками.
Человек с хохолком шагнул к самому большому зданию, и ему навстречу немедленно вышел охранник. Он был одет в красно-белый мундир, как игрушечный оловянный солдатик. Страж провел рукой по встроенной в стену пластине. Дверь «иглу» скользнула вверх, словно глаз открылся, и похититель втолкнул внутрь няню с младенцем. Молли и Рокки юркнули вслед за ними, надежно укрытые от чужих глаз потоком времени.
Внутри купола располагался просторный округлый зал с розовым мраморным полом. В центре его висели еще одни качели на длинных веревках. На них сидела маленькая девочка лет шести. На ней было розовое пластиковое платье, а на ногах – забавные ботинки на высоком каблуке. Ее чем-то смазанные волосы были уложены в хитроумную прическу. Локоны громоздились над лицом с восточными чертами, напоминая причудливую башню. На макушке прическа изгибалась, слово вопросительный знак. Губы у малышки были сжаты в сердито-капризном изгибе, а на лице застыло выражение мрачной решимости. Она взлетала на качелях чуть ли не до самого потолка. Вокруг стояли еще пятеро детей от шести до двенадцати лет – три девочки и два мальчика. Одна девочка походила на азиатку, другая была чернокожая, третья – белая. Один мальчик тоже был чернокожий, а второй – азиат. На всех новые, словно с иголочки, очень яркие одежды, а на головах необычные прически – от неровного ирокеза до конских хвостов, изогнутых кверху. Детей сопровождали трое взрослых в строгих костюмах: две женщины в черном и мужчина в темно-коричневом. Наверное, учителя или охрана.