Молекулы на деревьях - стр. 5
– Кстати, а почему её зовут именно Ламара, а не, допустим, Тамара? – спрашивал у тётушки Паша.
– Потому что у мамы были грузинские корни и Ламарой звали её знаменитую прабабушку, служившую когда-то у великого князя!
– У какого великого князя?– не отставал Паша, и даже не заметил, насколько быстро они перешли с тётушкой на привычный слегка ироничный стиль их диалогов, выработанный ещё с его детства. Будто и не было долгой разлуки,
– Насколько мне известно, где-то читал, что грузины никогда не являлись великими князьями, ведь они не принадлежали к царской фамилии. Даже Пётр Багратион. Вечно вам, тётушка, снятся какие-то великие и нелепые князья и принцы!
Тут Паша попадал в точку, ведь мужским идеалом тётушки всегда был какой-нибудь очаровательный в своём высоком благородстве персонаж.
Не важно, князь ли это был Болконский или просто принц из Золушки.
В конце концов, это мог быть просто подпоручик Ромашов, Штирлиц или Ёган Вайс. Но нормальный мужчина обязательно должен походить на придуманный ею идеал.
– Но прабабушка Ламары Ионовны ещё и прекрасно музицировала! – не сдавалась Генриетта Георгиевна.
– Тоже знала четыре аккорда на гитаре?! – удивлялся Паша.
– Она брала уроки игры на фортепьяно у самого Баланчивадзе!
Тут тётушка властно вскидывала правую руку, словно копировала дирижирующего оркестром композитора Милитона Баланчивадзе, или, в крайнем случае, прусского генерала Бисмарка перед вторжением в Эльзасс и Лотарингию, – А так же служила гувернанткой у великого князя! Впрочем, я об этом уже говорила.
От этих слов Генриетту Георгиевну начинали слегка пробивать нервные тики лица, с нею такое иногда случалось, ещё с девичества, и вовсе не считалось патологией нервных систем, а являлось лишь небольшим функциональным расстройством от переизбытков чувствительностей темперамента. Тётушке об этом так прямо и сказал профессор Осетров из института усовершенствования врачей, когда она ходила к нему на консультацию. Так прямо и заявил, не патология, дескать, а фокусы впечатлительной юной дамочки. И у тётушки всё прошло. Правда, значительно позже стало изредка проявляться, опять же от переизбытка чувствительностей, но уже в значительной лёгкой и кратковременной степени. Просто словно кто-то её вдруг начинал дёргать за специальные верёвки лица.
– Отсюда и такое редкое для нас имя – Ламара. Поэтому! – Тётушка мгновенно переставала подмигивать тиками и переходила на торжественный тон, – Ты, не откладывая дела в долгий ящик, тотчас же садишься на автобус, и едешь на Таврическую, к Ламаре Ионовне, где она снимет с тебя мерку!