Молекулы на деревьях - стр. 4
– Но у меня, Павлуша, для тебя есть сюрприз! – Генриетта Георгиевна приложила палец к губам, – Мы договорились с Ламарой Ионовной, что она сделает выкройки для твоего нового костюма!
– С Ламарой Ионовной? – Паша в удивлении открыл рот, набитый вкусным яблочным пирогом, потому что озвученное тётушкой сочетание диковинного женского имени-отчества, Ламара Ионовна напомнило ему, как он когда-то ещё подростком был безнадёжно влюблён в эту красивую молодую женщину, хотя и видел-то её всего пару раз, и вряд ли бы узнал сейчас на улице. Однако это имя вдруг пообещало ему, по крайней мере, так показалось, какие-то, пока ещё не совсем ясные перспективы.
– С Ламарой Ионовной?! Но ведь, кажется, Ламара Ионовна всегда была художником, а не портнихой?
– Да, но только она работает в Доме мод художником-модельером. Знаешь, в здании, где метро «Петроградская»? И ещё пишет стихи, и даже чудесно исполняет их на своей шестиструнной гитаре, на которой знает, ты не поверишь, целых четыре аккорда!
– Четыре аккорда, это круто! – Паша даже присвистнул от своего очередного удивления, – Я знаю лишь один аккорд… дембельский!
– Как ты сказал? – тётушка так и застыла с лопаточкой для пирога в одной руке, и кухонным ножом в другой, – День…гельский? Что-то я никогда не слышала о такой тональности?
– Дембельский аккорд, тётушка, такая, своеобразная фигура речи, – Паше очень импонировало это понятие, «фигура речи», он узнал о нём, когда изучал на службе словарь Ожегова, – Дембельский аккорд, это когда воины, уходящие в запас, строят что-нибудь для блага своей части. Какой-нибудь павильон, или сарай, иногда гауптвахту.
– Интересно, аккорд дембельский… – задумчиво повторила тётушка, словно, действительно, подыскивала этому аккорду подходящую тональность.
– Но, однако же, выкройка костюмов всегда являлась для Ламары Ионовны главным хобби! Ты даже и не представляешь, какие она выкраивает костюмы, когда бывает при вдохновении. И пиджаки, и брюки, и жилетки. Правда, все эти её вдохновения происходят нечасто. Но сейчас именно тот случай! Наверное, если бы посвятила себя только портновскому искусству, могла бы озолотиться!
«Вот только про золото бы не надо, ладно?» – морщился, как от фантомной боли Паша. Про эту боль он тоже прочёл в одной умной книге, и тоже на службе: что-то раненному человеку давно ампутировали, к примеру, руку или ногу, а отрезанное место всё равно долгое время болит. Но затем отгонял печальные мысли и пытался представить себе Ламару Ионовну.
Раньше он постоянно слышал о ней от тётушки, ведь они являлись близкими приятельницами ещё со студенческих лет. Причём, со слов тётушки всегда выходило, что уж если кем-то восхищаться, так только Ламарой Ионовной, или если правильно строить жизнь, то именно по Ламаре Ионовне Скольниковой!