Мокрый мир - стр. 73
– Похоже, наш Георг нашел себе новую пассию, – не без тайного злорадства сказал Гарри.
Губы Веноны изогнулись, словно от боли, глаза сделались еще темнее.
– Может быть, прекратятся его майские загулы. Кстати, куда он вообще девается в мае?
– Он не рассказывал. – Любовница Нэя тряхнула сотней косичек. – Гарри, что за пассия? Та грудастая повариха?
Прошлую подружку Нэя, смазливую гувернантку, атаковали в парке имени Маринка среди бела дня. Ее облили кислотой, навек изуродовав, а в Оазисе уродство было не в почете – бедняжку сослали к речникам, с глаз долой. Пришлось Веноне снова утешать Нэя.
Выросшая среди мстительных северян, управляющая не терпела конкуренции.
– Вы скоро познакомитесь. – Гарри откровенно наслаждался душевными муками Веноны. – Когда Георг объявится, он распорядится переселить к нему своего подмастерья.
– Но у Нэя никогда не было подмастерьев…
– Теперь будут. Девица из Кольца.
– Плебейка? – охнула Венона. – Колдующая плебейка?
– Колдующая или нет, но исключительно хороша собой. Георг брал ее в плавание на Косматый маяк.
– Он рекомендовал на должность капитана простого матроса, а теперь приведет в Оазис рыбацкую дрянь?
– Течение несет нас в тартарары. Сперва управляющим назначают женщину, потом уберут крепостные стены между Оазисом и вонючими рыбаками.
Венона проглотила колкость.
– Значит, девка появится по возвращении Нэя?
– И будь с ней особо вежлива. Думаю, она действительно важна для нашего Георга.
– О. – Венона улыбнулась некрасивой белозубой улыбкой. – О, поверь мне.
Где-то в чреве катакомб родился гулкий вибрирующий звук. Гром метнулся к хозяину, вскарабкался по штанине и исчез под сюртуком. Гарри поежился озираясь. Зомби подхватили мешки.
– Так зачем ты приходила? – спросил Гарри.
– А… наш писака.
– Бабс? – Гарри хмыкнул. – Что он опять учудил?
Джон Бабс был популярнейшим литератором Сухого Города. В отличие от собратьев по перу он не сочинял философские трактаты или наставления для юношества. Его короткие романы переполняли дуэли, путешествия, битвы с монстрами. Жители Полиса разбирали их как крабовые пирожки на День Творца. Истории, пересказываемые неграмотными обитателями рыбацких хижин, тоже зачастую приходили из-за стены, со страниц тоненьких книжиц. «О победителе кракенов», «О победителе пиратов», «Снова о победителе кракенов» – главным героем всех восторженных романов был Георг Нэй. А кем был таинственный Джон Бабс, знали немногие. Судачили, что неуловимому автору покровительствует прототип его книжек. Или что Нэй лично пишет под псевдонимом приукрашенную автобиографию.