Мои объятия - твои - стр. 23

Выцветшая цифра девять на пыльной табличке указала мне, что я на нужном месте. Я опустилась на пол и, приложившись щекой к полу, посветила телефоном под металлическую полку стеллажа. Облегчение накрыло меня одной большой волной – моя синяя папка лежала в пыли там. И что бы я делала без Алисы? Мне и правда повезло, что она была в архиве и умудрилась так удачно проследить за Петровской.

Я решила больше не медлить. Надо было как можно быстрее закончить со всей этой историей. Вернее, с её началом. Мне ещё предстояло пораскинуть мозгами, как себя теперь вести с этими двумя гадюками, да и с самим Реутовым тоже. Всё быстрее нарастающее решение уволиться становилось отчетливее. Скорее всего, это будет лучшим вариантом для меня. Мало ли, что они ещё придумают, а Реутов… С Реутовым мне всё равно не судьба. Пока я окончательно по нему не свихнулась, надо было рвать когти.

Я опустила кончики пальцев на край папки и вытянула её из-под стеллажа. Тишина нарушилась в один миг.

Мои пальцы дрогнули на пластике папки, когда я услышала, как хлопнула входная дверь. Абсолютный ужас охватил меня с головы до ног. Я прекрасно поняла, что кто-то зашел в архив, а затем услышала шаги…

***

Сказать, что я испугалась – не сказать ровным счётом ничего. Этот страх, даже ужас, был таким ошеломительным, что я целиком и полностью ослабела. Вот так. В один миг.

Тихие шаги, четкие. Даже красивые. Это был Реутов. Заметив меня между рядами стеллажей, он выказал никакого удивления. Полутьма не стирала его красоты – он был невероятно хорош собой. Его красивое лицо было непроницаемым, совершенно никакого удивления или ещё чего-то я не заметила.

- Здравствуй, Арина, - сказал он ровно. У меня холодок побежал по спине от его тихого, спокойного голоса. Красивого до мурашек.

- Здравствуйте.

Я всё ещё находилась на полу. Сидела возле стеллажа, прижимая к груди свою папку.

Рома молча прошёл ко мне, стуча каблуками ботинок. Этот стук здесь усиливался в звенящей пустоте архива, казалось, бьет по ушам. Впрочем, у меня так колотилось сердце, что за его стуком, я едва ли что-то могла расслышать. Смирение накатило на меня как-то в один миг – тем более, увольнение будет неотвратимо, и так будет лучше, легче.

Я закрыла глаза на мгновение. Потому что я не могу на него даже смотреть. Это было не-воз-мож-но.

Как я могла так сильно влюбиться за такое короткое время? И чувствовать себя так будто бы была влюблена в него всю свою жизнь?..

- Инна Петровская мне позвонила. Сказала, что охрана ей сообщила, что в архиве творится что-то непонятное.