Мне уже не больно - стр. 7
– Собирайся, – прозвучал голос Борьки, и в меня полетел больничный стеганый бушлатик, тот самый, который я теперь воспринимала как часть своей формы.
– Что, даже не обнимешь на прощанье? – добавил он, шутливо ухмыляясь, словно прощался с давней подругой, а не с пациенткой, которая скоро покинет это место. В его голосе была обычная для него легкость, но сейчас она почему-то показалась мне неуместной.
– Меня выписывают? – спросила я, пытаясь понять, серьезен ли он или это очередная шутка.
– Ага, – ухмыльнулся он, подмигнув, как будто все это было шуткой. – Списывают. На органы.
Эти слова заставили меня застыть на месте. На секунду земля ушла из-под ног, и все вокруг закружилось, словно в водовороте. Я почувствовала, как теряю равновесие, и если бы Борька не подхватил меня, то я бы точно оказалась на полу.
– Ты чего? – мягко сказал он, удерживая меня за плечи. – Да пошутил я! Кому нужны твои больные потроха?
Он усмехнулся, но на его лице я уловила тень беспокойства. Может, в его шутке был и намек на правду, но в тот момент я уже не могла понять, где начинается реальность, а где – Борькины шутки.
– В клинику пластической хирургии поедешь, – продолжил он с прежней легкостью, словно все это было обычным делом.
– Зачем? – я смотрела на него с недоумением, но все еще не могла прийти в себя после его слов. «Списывают на органы» – эта фраза звенела в моей голове, как нечто зловещее.
– Ну как зачем? – продолжил Борька, с насмешкой разглядывая меня. – Вот есть, например, богатая тетка. Бабла немеряно, жизнь удалась, а нос, как у буратино или шнобель как у бегемота. Таким только детей пугать. А у тебя носик маленький, красивенький. Вот у тебя его и возьмут, а тебе ее старческий пересадят.
Он говорил это так серьезно, что я на мгновение задумалась, может, в этом и правда что-то есть. В голове медленно накатывал панический страх, но прежде чем он полностью овладел мной, Борька ловко сделал мне укол в плечо. Почти сразу по телу разлилось тепло, и страх начал отступать. Нос, так нос. Это не самое страшное, чего можно лишиться, успокаивала я себя, чувствуя, как сознание погружается в легкую дремоту под действием лекарства.
Мы вышли за глухие ворота больницы. Воздух снаружи был совсем другим – более живым, более холодным. Я не помнила, как давно не чувствовала свежего воздуха на своем лице. На секунду я остановилась, чтобы вдохнуть его полной грудью. Казалось, что мир за этими стенами был чужим, далеким. Словно я покидала привычную реальность и попадала в нечто совершенно другое.
– Так что, еще увидимся, – бросил Борька, отходя чуть в сторону. Он оттопырил свои большие красные уши, ухмыляясь, как всегда, с какой-то добродушной, но все же насмешкой.