Млечный путь Зайнаб. Шах-Зада. Том 3 - стр. 12
Раздался облегченный громогласный возглас всей толпы. Теперь началась самая интересная часть заговора.
Старухи-помощницы главной ясновидицы запели. Хоровод снова задвигался. Теперь к танцующим кругам присоединились женщины и девушки. Напев их был однообразен, дик. Они пели про то, как восходит солнце из-за синих гор, как выходят на поле боя каджары, одетые в стеганые халаты, в шлемах из шкуры буйвола, в унтах. Тут выскакивают из-за гор табасаранские дружинники под предводительством Мирзы Калукского. В руках Мирзы золотое волшебное копье, во лбу меткий глаз, в сердце горячая кровь. Мирза размахивается копьем, пронзает грудь Надыр-шаха. Его войско трусливо оставляет поле сражения.
Все окружающие радостно восклицают: «Победа! Надыр-шах повержен, а его воины убегают с поля сражения!».
На краю майдана, под навесом, в огромных медных казанах варится мясо. Рядом готовится вкусная каша из пшенной крупы с жирными кусками баранины, заправленная диким луком и разными пахучими травами. Там же на жаровнях жарятся огромные куски говядины, на веретенах целые туши баранины. Вкусный запах вареного и жареного мяса щекочет ноздри детворы, а старики со старухами с украдкой облизывают губы.
Все ждали знака главной ясновидицы. Наконец она подала знак.
По знаку Пери все, молодые и старые, разомкнули круги и на время высвободили майдан. Под руководством главного ашчи его помощники, привлеченные юноши и девушки стали расставлять на перевернутые шкуры глиняные миски с едой.
Главная ясновидица подала рукой знак, что можно приступить к еде.
Теперь настала очередь главного муллы. Он прочел дуа[6], его хором поддержали все сотрапезники. Ели молча, долго, с перерывами. После совместной трапезы с участием главного муллы гуннов и всех имамов мечетей окрестных аулов на майдане затеяли зикр.
А к рассвету за майданом, на поляне, под грушевыми и яблоневыми деревьями молодежь образовала посиделки; по кругу пошли чарки чихиря; где-то заиграли на чунгуре, запели. За стойбищем завязались состязания по джигитовке между джигитами разных аулов. Попозже на майдане раздались звучные трели зурны, загудели барабаны. Молодежь организовала огненную лезгинку. Плясали до утренней зари.
Глава 2
Перед лицом грядущей опасности, как всегда, мысли Мирзы Калукского были ясны и целенаправленны. Он был уверен, что принял верное решение тактики и стратегии борьбы с иноземными завоевателями. Однако Старшина его племени колебался, он не верил в силы, возможности табасаранских воинов, отговаривал Мирзу от «сумасбродных» планов.
– Я воин, – горячился Старшина. – Умереть в бою мне не страшно. Но я еще и Старшина племени гуннов. Моя безрассудность может привести к гибели сотни и тысячи моих людей. Мирза Калукский, пока не поздно, уклонимся от прямого столкновения с кизилбашами! Всем обществом отступим высоко в горы, накопим силы и оттуда наступим на врага!