Мистическая Скандинавия - стр. 15
Ну а случай с безголовым призраком нечестивого священника завершился в добрых традициях жанра, популяризованного Хофбергом. Хозяйка Морбакки, столкнувшаяся с привидением, не могла подобно фру Барнсков оказать ему медицинскую помощь, то есть пришить голову к телу. Поэтому она обратилась к мертвецу с увещеванием: «Коли ты упокоишься в могиле, обещаю тебе, что мой старший сын займет твою должность, станет священником». Женщина на все лады расхваливала благочестие своего мальчика. Наконец, призрак выдавил из отрубленной головы скупую слезу и навсегда растаял в лунном свете.
Описывая убийство священника, Лагерлёф допускает неточность, свидетельствующую о ее поверхностном знакомстве с обычаями предков: «…никто не хотел прикасаться к трупу, а так как все думали, что нельзя ему лежать в освященной земле, то и оставили его возле дороги. Только прикрыли дерном да навалили сверху груду больших камней, чтобы дикие звери не выкопали тело». Таких захоронений полным-полно в исландских[2] сагах, а груда камней служит отголоском древнескандинавского диса, пирамиды из камней или земли, прикрывающей труп человека, умершего насильственной смертью. Однако возводили дис не для защиты трупа от зверей, а для защиты людей от трупа. «Эффективность этого способа, – утверждает Н. В. Березовая, – заключается в механическом удалении могилы, а вместе с нею и тела опасного мертвеца из тех мест, где он может беспрепятственно вступать в контакт с людьми, животными и другими живыми существами»[3]. Набрасывание камней не всегда помогало избавиться от привидения. Священник из Морбакки разделил участь беспокойных мертвецов из саг, которые досаждали живым и которых отправляли к праотцам отнюдь не задушевными беседами.
Давнишние недруги христианства – колдуны и ведьмы – в изображении Лагерлёф вырастают до эпических размеров. В романе «Сага о Йёсте Берлинге» (1891) выведены герои рассказов бабушки Сельмы – заводчик-колдун Синтрам, являющийся в облике нечистого с рогами, хвостом, лошадиными копытами и косматым телом, и Доврская ведьма, насылающая тучи сорок на благородную графиню Мэрту. Однако преступления злодеев лежат в области психологии, а не магии: они отравляют ложью сердца, нарушают радость мирного труда, жестоко играют людьми. Под таким углом зрения страшные народные предания выглядят назидательными притчами, и когда автор говорит о ведьме: «Я, которая пишу эти строки, видела ее собственными глазами», взрослый читатель ей верит. Что необычного в жадной, злопамятной старухе?
Самая известная книга Лагерлёф, адресованная детям, – эпопея о Нильсе – изначально создавалась не как сказка, а как дидактическое пособие по географии, краеведению и этнографии. Для обучения детей работе в шахте, на фабрике, в крестьянской усадьбе, для усвоения навыков рыболовства, охоты и сплава леса, для ознакомления с историческими достопримечательностями и с местами, где «могуче расцветает современная жизнь», волшебные существа не нужны – они лишь отвлекают внимание на себя.