Мистерия. Первый сборник русского хоррора - стр. 2
В заключение надо сказать немного о человеке, памяти которого посвящен сборник. Это – наш земляк, магнитогорец Алексей Атеев, автор первых русских романов в жанре ужаса, таких, как «Солнце мертвых», «Загадка старого кладбища» и «Псы
Вавилона». Болезнь унесла его рано – ему не было и 60 лет, но и за эту короткую жизнь он сумел начать тот поиск, обрыв которого начисто столкнул с рельсов локомотив отечественной хоррор-литературы. Мы постояли над его обломками и начали движение с того места, на котором, как нам кажется, Атеев остановился. Потому и решено было назвать сборник первым сборником русского хоррора, что после смерти классика прошло слишком много времени – имеем ли мы право считать себя его преемниками? Быть может, это новый путь?
Да, мы знаем, что на нас обрушится шквал разгромной критики. Первому всегда трудно. Но за первым следует второй, и в этом – великая логика исторического и литературного прогресса, остановить который невозможно!
Листабо
«Бойся своих желаний – если очень чего-то хотеть, оно может и сбыться… Если очень кого-то звать – он может и прийти…»
У Америго Пьемонкези нестерпимо болела спина. Солнце светило ему прямо в лицо из открытого окна, но закрыть его не было никакой возможности – таково было требование художника, которому все не хватало света. Свечение так ярко и мощно разлилось по замковой галерее, что в его палящих лучах дон Пьемонкези не мог даже рассмотреть портреты предшественников, чье созерцание всегда прибавляло ему терпения в минуты, когда больная спина ныла, но государственные дела не позволяли принять горизонтальное положение. Дож даже стал опасаться, что краски на старинных гравюрах выцветут, и лиц вовсе нельзя будет рассмотреть после этого визита портретиста. Неудивительно – окна здесь открывались редко, да и то чаще всего вечерами, оттого-то дон Америго так сильно переживал за бесценные творения художников, навсегда сохранившие легкой кистью мастера страницы истории республики.
Но не это сейчас волновало его больше всего. И даже не очередное противостояние с Союзом десяти, в которое он вклинился так неудачно и не вовремя и которое грозило ему лишением престола. А то, что и без того растянутая во флотских сражениях спина от более чем часового сидения на стуле в неудобной позе просто разламывалась. И как только он ни умолял художника прерваться – проклятый инквизитор был непреклонен. На него, видите ли, в сей час снизошло вдохновение…
Всем богам, каких знал старый безбожник дон Америго, помолился он в этот час – но неизвестно, эти ли молитвы или проклятия, мысленно посылаемые натурщиком на несчастную голову художника, были услышаны свыше. А только так или иначе, позирование пришлось прервать – вице-дож синьор Антонио Скарлатти вошел в галерею, неся впереди себя свиток.