Мистерия. Первый сборник русского хоррора - стр. 4
Слово взял Джотто ди Тавольо – глава комиссии Совета, который был давним оппонентом Пьемонкези и всегда поддерживал те инициативы, что исходили от его врагов – демократической партии. Он был известным в республике ученым, и, по слухам, даже алхимиком – последние были обязаны причиной своего появления недюжинному уму Джотто. Хотя республика была не так уж бедна на светлые головы, как в прежние свои времена, а все же таких прозорливых ученых она еще не видела – это и не нравилось Пьемонкези в его недруге больше всего.
–Мы предлагаем направлять налоги не на содержание чиновников, а на жалованье докторов, которые очень скоро понадобятся нам, учитывая распространение чумной заразы.
–Какой еще чумы?!
–Генуя, Италия, Флоренция, Париж – всюду уже побывала черная смерть. Не сегодня – завтра она может объявиться и в Венеции.
–И сколько времени она шагает по Европе?
–Уже не один десяток лет.
–Тюю, – протянул Пьемонкези. – И почему-то еще не дошла до нас, хотя мы активно торгуем и с Генуей, и с Флоренцией! А хотите я скажу, почему? Потому что это не более, чем выдумки таких вот ученых мужей, которые решили обогатиться, ничего не делая! Подумайте об этом, синьоры прежде, чем голосовать!..
Ропот пронесся в рядах Совета – они заседали с раннего утра и уже порядком устали.
–А коли однозначного ответа на мои вопросы нет, я предлагаю вам хорошенько подумать над законом до завтрашнего общего заседания. А сегодня вечером приглашаю всех в театр. Нам всем надо отдохнуть перед тяжелым днем. Тем более на гастролях генуэзский театр. Заседание объявляю оконченным…
Сенаторы нехотя покидали зал – многие понимали, что трон под дожем сильно шатается, и он просто тянет время, чтобы очередным тактическим маневром отвести от себя удар. Но каким будет этот маневр? Дож и сам не знал. Потому и вечером он, собираясь с женой и маленьким сыном Винченцо на представление комедии дель арте, был чернее ночи. Безуспешно Сантуцца пыталась добиться от него хоть какого-нибудь объяснения – дож предпочитал не слушать ничьих советов и потому ни с кем не делился своими потаенными мыслями.
Несколько бокалов вина и занимательное представление немного развеяли темные мысли дона Америго. В перерыве между актами дож перекинулся парой слов с облаченными в маски актерами и поднял тост в их честь.
–Ваше представление очень веселит меня, я благодарю вас, господа, от лица всех зрителей…
Актер в маске арлекина – видимо, он был старший в труппе, – вежливо расшаркался перед главой республики.
–Как же называется ваш театр?
–«Листабо», синьор.