Миражи Предзеркалья. Роман-мистерия. О лабиринтах и минотаврах плоти, разума и души - стр. 45
– Где твоя одежда, Джино? – спросил я.
– Нету, – вздохнул он, – Весь мой гардероб кто-то… Куда-то… Ничего не осталось.
Я едва удержался от улыбки. Вот она, женская ипостась. Сработала Лилит, вывела в реальность женские мечты Джино. Отразила, другим словом. Но, как часто бывает, потеряв одно, Джино обрёл другое.
– Я верю Сибрусу. Отражённое, отражаемое, какая разница? Вселенные рождаются из Пустоты. Может, и не нужна остановка… Атман есть Брахман… Ведь так, Алекс? И моё маленькое зеркальце – часть большого…
Я прикрыл глаза. Не иначе, этот мальчик, который наполовину девочка – гений! Сибрус улыбнулся как кот рядом с миской сметаны. И поскольку эту миску поставил ему Джино, он обратился к нему:
– Ты умница, Джино!
Так и сказал: «умница». Не «умник».
– Ты умница! Спокойные чистые зеркала не искажают и при многократности отражений. Правильное сочетание прозрачных зеркал усиливает истинность восприятия. И действия. Но в мешке Майи много сюрпризов. Порождения ума человеческого…
– Да, – горячо воскликнул Джино, – Да, моё зеркальце должно соответствовать большому. Быть тождественным.
– Ты внук Гегеля, Джино, – ласково улыбнулся Сибрус, – Смой с себя грязь, и тебя охватит блаженство.
Ну причём тут блаженство? Эта парочка беседует так, словно впереди вечность, незамутнённая и желанная. И я спросил:
– Что есть Зеркало Миров? Великая Пустота? Или то, к чему она прилегает?
– Жил человек. По имени Кукай. Японец, буддист, мудрец. Он считал: если наш мир иллюзия, то пустота – Шухья – реальна. Но достичь её возможно лишь через медитацию. Отрешение от иллюзий… Тогда увидишь: нет разницы между иллюзорным нашим миром и пустотой. Мы её частички, она – нирвана, а мы – Будды. Если сумеем понять.
Итак, Пустота вне меня равна нирване, пустоте внутри меня. Арета, таким образом, плывёт во мне. А я – в ней, то есть внутри себя. Замечательно.
А небо над рубкой такое солнечное, золотое… И нет на экране Антареса, и Лилит не притворяется Илоной. И не зовёт меня в постель с красными простынями. Главное: взаимодействие зеркал – оно уже действие, изменение, развитие, творение.
Хватит им болтать, Сибрусу и Джино. Мы не экипаж, мы пассажиры. Экипаж – обезьянки, наши подобия, наши отражения. Не было «Ареты», не родился Сибрус – а миниАрета с обезьянками уже существовала в Пустоте, ожидая нас.
Кто мне поможет?
Кертис, Джино, Андрий…
Арету тряхнуло, будто она коснулась днищем рифа. Золотое небо потемнело, склонившись к вечеру. По всем сторонам – я бы сказал «горизонтам», но где они есть? – растеклась алая заря. А прямо над нами вырос многоглавый храм, с высокой башней в центре.